«Торжественная музыка на любой случай», - называл ее сам Бетховен. «Именинная», Zur Namensfeier, «На освящение дома» - как только не называли ее. Бетховен хотел польстить императору Францу, сочинив ее к дню тезоименитства, однако ее отвергли. Сыграли ее годом позже на открытии нового театра Вене. Известна эта увертюра тем, что единственная не предназначена для театра, написана в скерцозных 6/8 (нехарактерных для Людвига) и считается одним из самых слабых и пафосных творений Бетховена.

Оркестр «Новая Россия»

Если Юрий Башмет и его «Новая Россия» и хотели убедить в обратном, то это точно не получилось. Оркестр звучал широко, на едином дыхании — но перебороть немотивированную помпезность и явную неизобретательность автора не смог. И сам Бетховен признавал несовершенность своей увертюры. «Новая Россия» смогла вволю поиграться с пафосом до-мажорного взвивания по ступеням, надуть щеки фаготистов, и высокопарно завершить — но…

Юрий Башмет

Иное дело — Концерт для скрипки, виолончели и фортепиано с оркестром в том же до мажоре. Этот «Тройной» концерт весьма популярен — несмотря на явную нетипичность барочной эстетики сoncerto grosso для самого Бетховена. Критики концерта указывают на явную упрощенность партии фортепиано, намекая на посвящение концерта не слишком искусному 14-летнему пианисту эрцгерцогу Рудольфу. Однако существуют прекрасные исполнения Тройного концерта, например, ГАСО п/у Горенштейна с Денисом Мацуевым, или Берлинским оркестром п/у Караяна с Марком Зельцером, опровергающими эту теорию.

Все зависит от выбора солистов. Партию фортепиано исполнила Ксения Башмет — и, пожалуй, это было не совсем убедительно. Ксения прекрасна в интерпретациях романтиков или минималистов, но когда музыка требует мускулистости — она отступает в сторону мягкости и округлости. Что совсем не свойственно Бетховену, при этом Ксения прекрасно прозвучала в эффектных гармонических секвенциях.

Молодой виолончелист Александр Рамм (серебро конкурса Чайковского-2015) оказался настойчивее, и выдал роскошные импульсивные сполохи, наполненные энергией — но «просел» в пиано.

Александра Кононова-Дюмортье и Александр Рамм

Лидерствовала юная скрипачка Александра Кононова-Дюмортье, победительница множества конкурсов и неоднократная участница фестивалей Башмета. Она держала нерв Тройного концерта от начала до конца, ее скрипка неистовствовала где нужно и погружалась в лиричную печаль где нужно. Ни одного срыва. Кононова легко поддерживала «эстафету» между солистами, а когда уж включалась, то играла точно и безукоризенно, как по форме, так и по настроению. Да и «Новая Россия» словно получала дополнительное дыхание в эти моменты.

Александра Кононова-Дюмортье

А вся вторая половина концерта — это знаменитая, гениальная и какая угодно Симфония №5. Башмет всегда чутко ощущает время. Сегодня, когда воздух в России полон предощущениями перед Днем Победы, и только ими, - Пятая симфония Бетховена именно в точку. И тот же до минор, но насколько же другой. Кстати, Бетховен посвятил ее в том числе русскому князю Разумовскому, его спонсору в то время. В контексте сугубо бетховенского концерта — апофеоз.

Как же сыграла ее «Новая Россия» п/у Юрия Башмета? Это было радийно. Скрупулезное мощное исполнение, без педалируемой трагедийности и с невероятно четкими акцентами на чрезвычайно узнаваемой мелодике. Башмет дирижировал скупо и сухо. Оркестр откликался чутко и широко. Башмет играл Пятую симфонию как фондовую запись на радио, не отвлекаясь на реакцию зрителей, методично и уверенно. Особенно хороша была третья часть с восходящимися взрывающимися контрабасами в две октавы, и «легатистыми» струнными послед. Все было настолько вышколенно гармонично, что требовать большей экспрессивности уже не приходилось. «Новая Россия» показала высочайший класс, ни на йоту не перейдя черту высококачественного профессионализма. Особенно стоит отметить духовую группу (с ними вечная беда у нас) — репризы в четвертой части были безукоризненны, вплоть до тутти.

Бетховенский день на фестивале Юрия Башмета в Ярославле оказался весьма уместен. Закроет фестиваль «Кармен». Но в Ярославле еще ждут многообещающих испанских солистов, и это будет интрига.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Светлана МАЛЬЦЕВА

Соединял все эти разноцветные номера программы разве что оркестр «Новая Россия», но ему пришлось поработать под двумя дирижерскими личностями — собственно руководителя Юрия Башмета и отменно выстраивающего под себя Александра Сладковского.

Если Увертюра к «Свадьбе Фигаро» каких-либо сомнений вызвать не могла, то Концертштюк Шумана ожидался с большим нетерпением. Специально для его исполнения в Ярославскую филармонию прибыли сразу четыре солиста-валторниста из Венского филармонического оркестра, как раз гастролирующего ныне в России, - Мануэль Хубер, Йозеф Райф, Вольфганг Линтнер и Себастьян Майр. Все музыканты с немалым опытом. Концертштюк Шумана — произведение короткое, но нарочито концертное и по определению эффектное. Венцы сыграли надежно, но вот взаимодействие с оркестром как-то сходу не наладилось, и квартет валторн нежданно потерял искомую шумановскую легкость. Ближе к коде понимание все-таки нашлось, и завершили его венцы приятно эффектно.

Концерт Александра Чайковского для фортепиано с оркестром (соч.70) довелось услышать впервые. Когда-то этот концерт играл знаменитый Александр Слободяник, после его смерти Чайковский решил посвятить произведение памяти Слободяника. В Ярославле за рояли сели Ксения Башмет (дочь Юрия Башмета) и Дарья Чайковская (дочь Александра Чайковского). Обе пианистки уже не раз выступали вместе, в том числе с этим произведением. Концерт весьма экспрессивен и по-хорошему шестидесятничен. В его ритмичных тотально позитивных темах слышится и Свиридов, и Шуман, и Шостакович. Пианистический дуэт должен быть необычайно чуток друг к другу, ведь партии буквально воздушно переплетаются меж собой, и то и взрываются антетезами. Ксении и Дарье это удалось в полной мере, а «Новая Россия» под управлением Сладковского отменно поддержала.

Наконец, достойным завершением открытия фестиваля стал «Стикс» от Гия Канчели, посвященный Башмету, и играемый им с неподдельным удовольствием. «Стикс» вплетает в себя буквально все те грани, по которым столь любим и знаменит Канчели, от наивных грузинских наигрышей до стонущего в мрачном фортиссимо оркестре. Возможно, это лучшее из написанного Канчели.

Башмет-альтист в «Стиксе» всегда немного двуликий Янус — раскрывая борьбу между жизнью и смертью, он работает сознательно аффектировано для контраста. Все трагические, жалобные стенания альта сыграны им нарочито сухим звуком, зато для жизнелюбивых сладкоголосых мелодий жизни Башмет не жалеет сусальных вибрато, буквально ввинчивая пальцы в струны. От чередования пианиссимо и фортиссимо у слушателя может закружиться голова.

Работа маэстро Сладковского также выше всяких похвал. Тот самый катарсис, когда на коде после нескольких предсмертных сухих писков альта из тишины вдруг зарождается рокот оркестра, незаметно перерастающий в оглушающе торжествующий рев — в полной мере заслуга чуткого Сладковского и абсолютно послушного ему вышколенного оркестра «Новая Россия».

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото автора