Одному из них Кейв ответил в свежем выпуске Red Hand Files.

Nick Cave

«С момента его запуска в ноябре прошлого года многие люди, полные некоего алгоритмического благоговения, присылали мне песни «в стиле Ника Кейва», созданные ChatGPT. Их были десятки. Достаточно сказать, что я не испытываю такого энтузиазма по поводу этой технологии. Я понимаю, что ChatGPT находится в зачаточном состоянии, но, возможно, это зарождающийся ужас ИИ — что он всегда будет в зачаточном состоянии, так как ему всегда нужно идти дальше, и направление всегда вперед, всегда быстрее. Его никогда нельзя повернуть вспять или замедлить, поскольку оно ведет нас к утопическому будущему, может быть, или к нашему полному уничтожению. Кто может сказать какой? Хотя, судя по этой песне "в стиле Ника Кейва", оно выглядит не очень, Марк. Апокалипсис уже на подходе. Эта песня отстой.

В данном случае ChatGPT — это пародия на репликацию. ChatGPT может написать речь, эссе, проповедь или некролог, но он не может создать настоящую песню. Возможно, со временем она могла бы создать песню, внешне неотличимую от оригинала, но она всегда будет репликацией, чем-то вроде бурлеска.

Песни возникают из страданий, под которыми я подразумеваю, что они основаны на сложной внутренней человеческой борьбе за творение, и, насколько я знаю, алгоритмы их не чувствуют. Данные не «страдают». ChatGPT не имеет внутреннего существа, он нигде не был, он ничего не претерпел, он не имел дерзости выйти за пределы своих ограничений, и, следовательно, у него нет способности к разделяемому трансцендентному опыту, поскольку у него нет ограничений, от которых можно было бы отказаться. превзойти. Печальная роль ChatGPT заключается в том, что ему суждено подражать, и он никогда не сможет получить подлинный человеческий опыт, каким бы обесцененным и несущественным он ни стал со временем.

Что делает великую песню великой, так это не ее близкое сходство с узнаваемым произведением. Написание хорошей песни — это не мимикрия, не репликация и не стилизация, а наоборот. Это акт самоубийства, который разрушает все, что человек стремился создать в прошлом. Именно эти опасные, душераздирающие отступления катапультируют художника за пределы того, что он или она осознает как свое известное «я». Это часть подлинной творческой борьбы, которая предшествует созданию уникальной, действительно ценной лирики; это затаившее дыхание столкновение со своей уязвимостью, своей опасностью, своей ничтожностью, противопоставленное чувству внезапного шокирующего открытия; это искупительный художественный акт, который волнует сердце слушателя, когда слушатель узнает во внутренней работе песни свою собственную кровь, свою борьбу, свое страдание. Это то, что мы, скромные люди, можем предложить, что ИИ может только имитировать, трансцендентное путешествие художника, который вечно борется со своими собственными недостатками. Именно здесь обитает человеческий гений, глубоко укоренившийся внутри, но выходящий за пределы этих ограничений.

Может показаться, что я принимаю все это слишком близко к сердцу, но я автор песен, который в данный момент вовлечен в процесс написания песен. Это дело крови и кишок, здесь, за моим столом, которое требует чего-то от меня, чтобы инициировать новую и свежую идею. Это требует моей человечности. Что это за новая идея, я не знаю, но она где-то там, ищет меня. Со временем мы найдем друг друга.

Марк, спасибо за песню, но при всей любви и уважении в мире, эта песня — чушь собачья, гротескная насмешка над тем, что значит быть человеком, и, ну, мне она не очень нравится — хотя, подожди! Перечитывая, там есть строчка, которая говорит мне —

«У меня адский огонь в глазах»

— говорится в песне «в стиле Ника Кейва», и это отчасти правда. У меня адский огонь в глазах – это ChatGPT».