• Роберт Шуман — «Крейслериана» ор. 16,
• Ференц Лист — Соната си минор S. 182,
• Александр Скрябин — поэма «К пламени». Ор. 72.

Эта программа мне видится этапной в творческой биографии петербургского пианиста. Она знаменует некий качественный рубеж: ему исполнилось 35 лет, и из разряда молодых пианистов он незаметно перешёл в когорту музыкантов среднего возраста. Меняются критерии оценок и шкала ценностей.

Отвлекаясь от чисто технологических требований — пианизм Култышева великолепен — все три сочинения входят в число наиболее сложных для интерпретации фортепианных сочинений.

Мирослав Култышев

«Крейслериана» - своеобразный манифест музыкального романтизма. Она написана под влиянием одноимённой новеллы Э. Т. А. Гофмана, имеющей подзаголовок. «Музыкальные страдания капельмейстера Иоганнеса Крейслера». Это восьмичастный цикл, но все части настолько связаны между собой, что их нельзя исполнять по отдельности. Култышеву удалось передать романтическую атмосферу цикла, сохраняя индивидуальность отдельных образов. Для этого у него нашлось немало разнообразных фортепианных красок. С первого прослушивания мне показалось, что пианист использует слишком плотную звуковую фактуру и несколько злоупотребляет педалью. Но при втором и последующих прослушиваниях я от всех этих претензий отказался, всё стало восприниматься вполне целесообразно и убедительно.

Это исполнение «Крейслерианы» — одно из наиболее интересных, слышанных мною вживе. Могу поставить его в один ряд с исполнением этого шумановского цикла Сергеем Кузнецовым на фестивале «Звёзды российского пианизма XXI века» в Зеркальном зале музея-усадьбы «Кусково» 2 июля 2013 года, которое оценил как лучшее, слышанное мной исполнение «Крейслерианы». По своему воздействию такая форма музицирования находится где-то между живым исполнением и студийной звукозаписью.

Особый интерес в этой программе у меня вызвала соната си минор Листа — с моей точки зрения, лучшее, самое глубокое сочинение композитора. Я считаю, что его соната си минор — вообще вершина сонатного репертуара как жанра, хотя её форма отличается от подавляющего числа сонат. Это единственная одночастная соната. Обычная трёхчастная форма спрессована в одну часть, но очень концентрированную, что приводит к особой сложности её формы. Сложность формы обусловлена ещё и философской насыщенностью содержания. Её особенность ещё и в том, что вся более чем 30-минутная соната построена фактически на одной теме.

Впервые эту сонату Листа я услышал летом 1970 года после недавно закончившегося IV конкурса им. Чайковского в исполнении лауреата его четвёртой премии Аркадия Севидова. Она сразу же произвела на меня грандиозное впечатление, став одним из любимейших сочинений для солирующего фортепиано.

Си минорная соната Листа — одно из самых сложных и серьёзных, если не самое серьёзное сочинение мирового фортепианного репертуара. И самая страшная. По сравнению с ней даже «Мефисто-вальсы» того же Листа — детские страшилки. В си минорной сонате нечистая сила ворожит в полную мощь.

Си минорная соната Листа стала бесспорным эмоциональным центром рецензируемого концерта. Её интерпретация стала лучшими свидетельством музыкальной зрелости Мирослава. Именно её исполнение позволяет мне назвать этот концерт этапным для него.

Култышеву в полной мере удалось передать тот экзистенциальный страх, который составляет сущность сонаты. Страх просвечивает с первого аккорда; с первых затянутых пауз, нагнетающих этот страх; с первым проведением темы. И с каждым новым проведением темы она делается всё страшней. И под конец подавляет всё. Страх здесь победитель.

Поэма «К пламени» Александра Скрябина вероятнее всего была исполнена Култышевым замечательно, но я её почти не слышал. Виной тому, на мой взгляд, была не совсем удачно выстроенная программа. По моему глубокому убеждению, после си минорной сонаты Листа не должна звучать никакая музыка, в том числе и бисы. В идеале хорошо бы обойтись даже без аплодисментов, но при нынешнем слушателе это нереально. А здесь Скрябин прозвучал после листовской сонаты, и она своим масштабом заслонила его поэму. Посему от анализа исполнения скрябинской поэмы я воздержусь.

Свою рецензию заканчиваю обещанной мантрой: «Международный конкурс им. Чайковского должен в своём названии иметь слово Московский и проводиться по всем специальностям в Москве».

Владимир ОЙВИН