Известный скрипач-виртуоз Сергей Крылов, он же главный дирижер Литовского камерного оркестра, живущий в Италии, согласился сыграть два концерта Сергея Прокофьева в один вечер. Это случилось 12 июня в Воронежской филармонии в рамках Второго Платоновского фестиваля искусств, который проходит в эти дни в Воронеже.

Партнерами Крылова выступил Воронежский академический симфонический оркестр под управлением Владимира Вербицкого и Хор мальчиков Хорового училища имени Глинки (Санкт-Петербург) под управлением Василия Грачева.

Перед концертом Сергей Крылов пообщался с журналистами в пресс-центре фестиваля.

Перед концертом Сергей Крылов пообщался с журналистами

- Сергей, при том, что вас не часто услышишь в России, вы не первый раз в Воронеже, это так?

- Я второй раз у вас. Когда мне было 10 лет, я играл в Воронеже впервые с симфоническим оркестром. И до сих пор в моей биографии пишут, что я в 10 лет в первый раз играл с симфоническим оркестром. Это было в филармонии, я запомнил портрет Чайковского на стене и некоторых музыкантов оркестра, которых помню до сих пор. В моей музыкальной судьбе Воронеж сыграл немаленькую роль. У меня сохранилась афиша того концерта в Москве. Что касается сегодняшней программы, два симфонических концерта в одном отделении - неординарное событие. Публика должна быть особо подготовленной. Первый концерт был написан молодым Прокофьевым, второй в более чем в зрелом возрасте.

- Вы покинули Россию и вместе с родителями уехали в Италию в юные годы. Легко ли было осваиваться на почве другой культуры и находить себя там?

- Сложно ответить однозначно. Мне кажется, что любой человек и музыкант должны научиться жить вместе. Не так, чтобы в Москве у нас было все плохо, а в Италии хорошо. Просто в 1989 году России не было медицины, чтобы поднять на ноги моего отца. Поэтому мы уехали в Италию. Мы прошли через сложные моменты. И мне кажется, что я весьма быстро акклиматизировался в Италии, видя, что эта страна весьма открытая и жизнерадостная. У меня много друзей в Италии.

Что касается моего профессионального бытия, я бы сказал, что Италия - страна, которая не имеет сильных скрипичных корней. Не будем говорить о Никколо Паганини, Джузеппе Тартини или других личностях, которые внесли лепту в мировую скрипичную школу. В Италии нет тех традиций дисциплины исполнительской школы, что были в Москве. В первые годы мне было сложно понять некоторые аспекты итальянского музыкального менталитета, особенно инструментального. Но потом я привык и понял, как работает в том числе и система концертной европейской организации, которая кардинально отличалась от русской. На это ушло достаточно времени. Нас судьба занесла в Кремону, потому что мой отец был скрипичным мастером, он учился в Кремоне. Кстати, я продолжаю играть на скрипке отца, я называю ее «Страдивари 20 века».

- Юрий Башмет назвал вас думающим виртуозом...

- Наверное, музыкант должен быть частично историком музыки, потому что вы не можете просто взять музыку Шуберта или Бетховена и сыграть. Нужно на что-то опираться, хотя бы на исторические факты.

- Сергей, как вы думаете, какую роль играет реклама и пиар и звукозаписывающие компании в раскрутке звезд классической музыки?

- Мне кажется, что музыка - это большое слово. И здесь следует провести грань между легким и классическим жанром. Классический жанр как был, так и остается очень привилегированной сферой. Она не пытается перекрыть миллионы людей за неделю. Я не говорю о людях, которые слушают Пятую симфонию Бетховена или «Времена года» Вивальди. Классическая музыка - вещь весьма эксклюзивная. Соответственно, это две разные вещи. Стинг продал 200 миллионов, а мы - 200 тысяч дисков, но эти 200 тысяч будут больше миллионов.

При слове пиар мне сразу приходит в голову Ланг Ланг, первоклассный китайский пианист. В Берлине, пока я ехал на такси, увидел три рекламных машины с плакатами Ланг Ланга. «Адидас» делает кроссовки «Ланг Ланг». Мы видим Ланг Ланга во всех магазинах «Монтбланк» мира. Недавно я познакомился с директором частной школы пианистов в Пекине, там обучается сколько вы думаете человек? 23 тысячи пианистов, работает 800 педагогов… Кроме Ланг Ланга, наверное, есть и другие первоклассные пианисты, которые могли бы иметь карьеру, но о которых никто не знает. Пиар важен. Но в любом случае посредственность раскрутить невозможно, потому что придется сделать тур, и придет публика, здесь-то собака и зарыта.

- В залах все меньше слушателей, которые приходят с партитурами, все больше слушателей, которым можно запудрить мозги, или тех, кто спокойно будет относиться к фальшивым нотам. Классические музыканты сами соглашаются играть на поле шоу-бизнеса. Например, Хворостовский выступает с концертами песен. Где же эта привилегированность и эксклюзивность?

- Ответов много. Карьеры музыкантов развиваются неоднозначно. Успех у публики можно достичь разными путями. Пианист Григорий Соколов несколько лет назад отказался от контракта с «Дойче Грамафон». И - сегодня пригласить Григория Соколова в Москву невозможно. При этом концертов у него очень много, он не бежит за дискографией. Его концерты в моей жизни были одними из потрясающих впечатлений, и я думаю, это настоящее искусство. И настоящее искусство не терпит компромиссов. Как любовь и счастье не терпят компромиссов.

- Свердловская областная филармония транслирует все концерты через интернет. Развито ли это направление за рубежом?

- Берлинская филармония делает это. Чем быстрее это будет развиваться, тем лучше. И важно привлекать молодежь к классической музыке и к искусству, а не только к видеоиграм, не только к англо-американской культуре. Я со стороны вижу, как глубоко в России сидит англо-американская культура. Возможно, русские люди этого сами не понимают...

- Сергей, вы выступали вместе с Мстиславом Ростроповичем. Чему успели у него научиться?

- Это было лет пять, мы выступали вместе в Цюрихе, Парме, Мадриде, Баку. Я научился музыке. Мне повезло, что он услышал меня в Кремоне и стал приглашать. Завидую своим коллегам, которые с ним работали много лет. Все люди, которые с ним работали, когда встречаются вместе, - всегда начинается разговор о Славе Ростроповиче. Всегда есть, что вспомнить. И сейчас он очень часто нас посещает в моменты творчества.

- Вы говорили, что любите водить самолет. Как часто удается управлять этим видом транспорта?

- Нечасто, потому что управлять самолетом - это как на скрипке играть. Это нужно культивировать, а иначе лучше не надо.

- Как все успеваете?

- Времени очень мало на все. Живу в гостиницах и самолетах.

- Есть вещи, которые радуют в сегодняшней России?

- Радует публика, есть энтузиазм. На моих концертах в России всегда полные залы.

- Как вы отличаете аплодисменты от подготовленной публики?

- Дело даже не в аплодисментах. Дело в тишине.

- Вы родились в музыкальной семье. В детстве, наверное, не стояло вопроса, кем быть?

- У меня даже не было возможности подумать. Я этого не скрываю. У меня не было выбора. Но я не жалею.