Этот пробег/сериал в Английской национальной опере начался c отлично исполненной в музыкальном отношении «Орфея и Эвридики» с сильным вокальным составом, состоящим из Сары Тайнан (Sarah Tynan) как Евридика, Сорайя Мафи (Soraya Mafi) – сама Любовь и меццо-сопрано Элис Кут (Alice Coote) в роли Орфея. И все-таки плохо поставленной оперы, в первую очередь потому, что на сцене доминируют танцоры, хореографией танца которых занимался выдающийся хореограф Kоролевской оперы, не раз награжденный Olive Award-winner Уэйн МакГрегор (Wayne McGregor), он же – и режиссер постановки.

Орфей (меццо-сопрано Элис Кут) и Эвридика Сары Тайнан

Стоит ли удивляться, что такой жизненно важный элемент всякой оперы, как хор, скрыт за сценой и часто звучит приглушенно. И все-таки я пришла на оперу. Не на балет. Работа Глюка - это опера с танцевальными эпизодами, а не балет с оперными эпизодами.

Возвращаясь к постановке. Необходимо было несколько минут, чтобы адаптироваться и понять, кто есть кто, еще и потому, что Орфей был тяжеловат, в данной постановке ему - 51 год (вернее, английской певице, исполняющей эту роль). Ее/его, или как модно сейчас говорить в Лондоне о лицах неопределенного пола – они, то есть «их» одежда была по меньшей мере странная: спортивные штаны с лампасами и пестрая туника, но повадки лирической сопрано были явно мужские: какая-то суровость прослеживалась в ее/их сидящей позе с широко расставленными ногами и горестно опущенной головой. Но Эвридика Сары Тайнан была безукоризненна. Сама совершенство.

Орфей и Эвридика (балетная версия)

Кстати, дублирование главных героев - танцующих и поющих - идея далеко не новая. То же самое мы уже видели, кстати, в опере «Евгений Онегин» в Ковент-Гардене, где поющей Татьяне было около пятидесяти, а танцующей – как раз годков семнадцать.

Дирижер Гарри Бикет (Harry Bicket), специализирующийся на музыке барокко, провел оркестр безупречно. И музыка, и пение, повторюсь, - это была именно та опера об Орфее, которую когда-то давно, в 80-ые года, отменили, и которую мне так хотелось услышать.

Все декорации сцены это - большой прямоугольный экран, на который проецировались мельтешащие, часто меняющиеся картинки, по которым мы должны были догадаться, где происходят события. Но был и интересный момент, когда после смерти Эвридики ее тело каким-то образом было размещено горизонтально, и только подол ее платья завис в пространстве за прозрачным стеклом.

Эвридика Мэри Беван до встречи с Плутоном. "Орфей в аду"

А «Орфей в аду» Оффенбаха – сатирический, шумный и бестолковый мюзикл, с канканами и со специфичными английскими вольными интерпретациями текста, созданный дебютанткой Английской Национальной Оперы, но на самом деле известной Эммой Райс (Emma Rice), английской актрисой и театральным деятелем, художественным директором Шекспировского театра Globe - своего рода пародия на оперу Глюка.

Эвридика Мэри Беван, но уже в аду

Орфей и Эвридика в Лондоне 50-х годов встречаются, влюбляются, быстренько женятся, рожают дитя, которое... умирает при родах. И это событие меняет все в отношении влюбленной пары. Они превращаются в супругов, которых тошнит друг от друга, и в первую очередь - Эвридику. Любовь Орфея к ней, как мы знаем – непреходяща.

Плутон в исполнении баритона Алекса Оттерберн и Эвридика Мэри Беван

Появление Плутона – баритон Алекса Оттерберна (Alex Otterburn), сумевшего завести интрижку с Эвридикой, меняет ситуацию. Сперва он ее заводит в поле, где ее кусает змея, она умирает и таким образом оказывается в аду. Плутон, по сути, является торговцем людьми, Эвридика - его жертва, и ее канкан - это вопль отчаянного неповиновения. Небеса отдыхают, когда канкан сотрясает пространство/стены ада. Затем в дела нечистых вмешиваются Боги с Олимпа, но счастливого конца мы не дождались.

Олимп и Боги

На самом деле в английской переработке текста Эммы Райс и Тома Морриса есть много хороших комических строк, есть некоторые приятные моменты, простые, но поразительно трогательные. Как поле с белыми шарами, имитирующими трясущихся от страха блеющих овечек и жужжащих пчел. Но певцы хора, облаченные в костюмы-облака, однако, выглядят странно, также, как и Олимп, размещенный в многоэтажном бассейне, где скучают Боги (дизайн Лиззи Клачан).

Хор в костюмах-облаках

Финал же не порадовал никого...

Главные роли хорошо спеты: это Эд Лион в роли Орфея и Мэри Беван (Mary Bevan) в роли Эвридики. Олимп и сцены с Богами – требуют доработки и переосмысления, особенно Юпитер в исполнении Уилларда Уайта. В целом же - это Хаос, а не Олимп. Баритон Люсия Лукас (Lucia Lucas) - первый транс-певец на главной лондонской оперной сцене, приветлив, как «Общественное мнение», здесь он - лондонский таксист.

Оркестру под руководством Сиан Эдвардс Sian (Edwards) не хватает искры. Не для такой истории Оффенбах написал свою музыку.

Людмила ЯБЛОКОВА, Лондон
Фото: Donald Cooper и Tristram Kenton