Согласно закону, бизнес, заинтересованный в использовании «сиротского» контента, должен будет предпринять ряд действий по поиску авторов. Если эти действия не увенчаются успехом, он сможет обратиться в аккредитованную организацию, например, общество по коллективному управлению правами, которая также проведет свою проверку и, если не преуспеет в поисках – выдаст лицензию на использование контента сама. Деньги для авторов на тот случай, если они решат заявить о себе, будут аккумулироваться на специальном счете, и в любой момент могут быть переданы правообладателю. При желании он также сможет изъять свои права из управления и распорядиться ими по своему усмотрению.
Поправок в ГК РФ ждали и дизайнеры, и музыканты, и кинематографисты. Однако наибольшую поддержку они получили у музыкального бизнеса. Закон о сиротских произведениях поможет индустрии решить давнюю правовую дилемму, полагает продюсер Виктор Дробыш:
«Насколько мне известно, в РАО каждый день приходит с десяток запросов об авторстве того или иного произведения. Телеканалы, радиостанции, продюсерские центры, лейблы и другие пользователи хотят попросить разрешения на обращение к музыкальному материалу, но не знают, у кого его можно получить. Зачастую нет такой информации и у РАО. Как раз в таких случаях новый закон очень пригодится. После того как пользователь предпримет все необходимые действия по поиску правообладателя, а РАО убедится, что выйти на контакт невозможно, произведение можно будет использовать вполне легально».
Виктор Дробыш
По словам продюсера, важно, что если автор все же обнаружится, то вся дальнейшая коммуникация с ним ляжет на плечи Общества, а пользователь будет освобожден от правовых рисков.
«Если же автор с самого начала настроен управлять правами на произведение самостоятельно, закон стимулирует его вовремя зафиксировать права, разместить сведения в реестре и оперативно отвечать на запросы бизнеса», – заключил он.
Закон позволит вовлечь в экономический оборот большой массив контента, который в противном случае оставался бы недоступен ни бизнесу, ни аудитории, заметил управляющий партнер Zvonko Group Дмитрий Коннов:
«Сегодня продюсеры и лейблы чаще всего просто отказываются использовать произведения, чьих авторов не получается установить. Крупная организация не может идти на правовые риски, тем более что обычно сразу после того, как произведение начинают исполнять, причем, не дай Бог, в переработанном виде, автор сразу дает о себе знать и требует солидной компенсации. Это не только мешает бизнесу, но и затрудняет доступ граждан к наследию. Надеюсь, благодаря закону у индустрии появится удобный инструмент решения этой проблемы».
С ним солидарен основатель лейбла Effective Records Кирилл Лупинос:
«Как руководитель компании, которая часто использует сэмплы и материал, который присылают артисты, не особо глубоко погруженные в правовые вопросы, могу сказать однозначно, что данный закон будет очень полезен. Он принесет дополнительный доход компаниям, которые избавятся от ограничения на использование таких «деталей» креативного продукта. Музыканты же станут более маневренными в создании творческого продукта».
Поддержал закон и продюсер Иосиф Пригожин:
«Я за любое упорядочивание правил. За то, чтобы все лежало на полках, было архивировано и находилось под охраной закона. Хорошо, что у нас есть единый центр – РАО, который может администрировать даже права «неизвестных» авторов и вести соответствующий реестр».
Продюсер обратил внимание на то, что индустрии вообще проще работать с ОКУПами, чем непосредственно с авторами, которые порой «пьют кровь», выставляя совершенно произвольный ценник на использование своего контента: «Возникает ситуация «ни себе, ни людям».
Законопроект поможет и кинематографистам, заметил актер и композитор Иван Бурляев: «Мне всегда невероятно досадно, если не получается лицензировать какую-то подходящую по смыслам музыку или песню для фильма. Вот нашли вы чистейший, правдивый образец эпохи, а права получить по тем или иным причинам не можете. Приходится «изображать» нечто похожее, в чем, безусловно, гораздо меньше правды – по счету Станиславского».
По словам артиста, было бы целесообразно пойти и дальше: не только определить порядок использования орфанных произведений, но и ввести механизм принудительной лицензии на случай нерыночного поведения авторов и их наследников:
«Россия – правопреемница СССР. Мне кажется, было бы справедливо отрегулировать в правовом плане вообще все советское наследие, создав четкий механизм: запрос на лицензию, сроки на ответ, предельные – разумные – ставки оплаты лицензии; и если что-то пошло не так, принудительная лицензия».
Иван Бурляев подчеркнул, что последнее было бы особенно справедливо и в отношении наследников, которые давно живут в других странах и зачастую дают разрешения на использование, исходя из своих политических взглядов.
Новый порядок работы с сиротскими произведениями обязательно будет востребован и в дизайне, отметил генеральный директор Fashion Hub Russia Георгий Ростовщиков: «Закон создает уникальные условия для российских креаторов всех категорий, будь то фэшн, промышленный дизайн, мультимедиа. Они смогут, наконец, использовать элементы орнаменталистики, дизайн-кода, изображений из пласта культурного наследия для создания своих продуктов».
По его словам, дизайнеры в силу своей насмотренности зачастую сами не отдают себе отчет в том, что используют нечто, уже созданное до них, а потом с удивлением узнают, что нарушили чьи-то права. Понятный легальный порядок использования орфанных произведений поможет избегать таких ситуаций. «Все давно придумано, и дизайнеру остается деликатно это миксовать. Закон позволит креаторам заниматься этим более успешно», - добавил он.
Положительный эффект от законодательной новеллы отметили и представители юридического сообщества. По словам основателя Центра правовой защиты творческой индустрии ArtLaw Руслана Гацалова, «при подготовке любой новеллы в области интеллектуальной собственности необходимо исходить из принципа, согласно которому „Сущность интеллектуальных прав – авторолюбие“».
Если исходить из этого принципа, у закона есть очевидные достоинства. «К нам часто поступают запросы проверить объект на наличие возможности его законного использования. Поиски правообладателей часто заканчивались провалом, и мы собирали доказательства добросовестности – объявление о поиске автора и прочее – чтобы подготовиться к возможному судебному разбирательству. Поэтому изменения в 4 часть ГК существенно помогут», – отметил эксперт.
Руслан Гацалов добавил, что изменения стимулируют авторов стать предпринимателями и повышать свое правосознание, однако также предупредил, что изменениями смогут воспользоваться и недобросовестные предприниматели «для потребительства и ухода от ответственности».
В свою очередь, в Российском авторском обществе закон оценили как серьезное конкурентное преимущество. Благодаря закону о сиротских произведениях Россия стала мировым провайдером инноваций в области регулирования сферы интеллектуальной собственности, отметил исполнительный директор РАО Алексей Карелов: «Это тектонический сдвиг, прорывное решение в области юридической практики в сфере интеллектуальной собственности. Мы первыми в мире вывели из серой зоны огромный пласт культурного наследия, и нашему примеру наверняка последуют другие юрисдикции».
По его словам, вовлечение в легальный экономический оборот большого объема нового контента создает новые рынки и новые возможности.
«Эти возможности особенно важны на фоне бурного развития креативных индустрий, которые энергично ищут источники вдохновения и наводят мосты для диалога с традицией. Закон защищает и бизнес, и потребителей контента, и авторов, которым, к слову, никто не запрещает работать под творческими псевдонимами, в том числе зарегистрированными в системе ISNI. Никому не придет в голову признать сиротскими книгу Макса Фрая или трек Эминема», – заключил Алексей Карелов.
Комменты