Альбом состоит из восьми пьес, и посвящен исследованию еврейской музыкальной традиции (фрейлекс — традиционный коллективный танец евреев Восточной Европы в размере 3/8 + 3/8 + 2/8, он же «7/40») в коннотации с европейским джазом, отчасти прог-роком и русской классикой. Не обошлось без любимого Ростоцким композитора Модеста Мусоргского и Эрика Сати.

Алекс Ростоцкий

«Этой пластинкой я занимался четыре года, хотя у меня за плечами более 30 альбомов. Я переделывал эту программу много раз, я думал, долго выбирал состав. Я был совершенно не знаком с еврейской культурой, хотя моя бабушка говорили на идише и готовила самую вкусную на свете фаршированную рыбу. Все это я понял только четыре года назад. Я ощутил это в районе старого гетто в Венеции. Я почувствовал, что во мне много еврейства, о котором я никогда не догадывался. Гуляя по центру старообрядчества на Рогожской заставе, около своего дома, я услышал внутри себя еврейскую мелодию. Поспешил домой, и сразу записал ее, буквально небольшой мотив. Из этого выросла заглавная пьеса альбома «Рогожский фрейлекс». Я подумал, что из этой мелодии можно сделать такое, чтобы еврей пустился в пляс», - рассказал Алекс Ростоцкий.

Для исполнения такой музыки Ростоцкий собрал состав, с которым и был записан альбом, и он же предстал на презентации в клубе Козлова: Олег Грымов – тенор- и сопрано-саксофоны, флейта; Максим Шибин – гитара; Петр Ившин – барабаны. Очень важной частью концерта стал видеоперформанс на основе картин Ростоцкого, который провела Тамара Зубова.

Группа Алекса Ростоцкого

Стоит упомянуть, что программа «Рогожский фрейлекс» уже была сыграна в Архангельске в прошлом году на Днях Джаза, а с 2018 года Ростоцкий играет программу «Евреи... Страны... Города...» в формате квинтета (с добавлением перкуссии) с пересекающейся тематикой. В планах музыкантов — проехать с этой программой все страны, в которых живут евреи (то есть всю планету, очевидно).

На презентации сыграли альбом как он есть, по очереди все треки. Первый же и заглавный «Рогожский фрейлекс» концептуально очертил композиторский замысел Ростоцкого: вшить характерную грустную мелодику (за нее отвечает почти всегда саксофон) в прогрессив-басовую структуру с прихотливо-переменчивыми размерами, иногда нечетными, и размашистыми барабанами Ившина. Ростоцкий уверенно сторонится дыхания фри-джаза, никакого тут вам Колтрейна, гармонический ряд жестко задан бас-гитарой, импровизации всегда тональны. Его задача — не рвать с еврейской традицией аки Джон Зорн, а воссоздавать ее в гибкой полиритмии, и тут на ум сразу приходит великий Бенни Гудман. И это именно что пьесы, все композиции многочастны, и предполагают развитие и контрасты. Композитор Ростоцкий умело выстраивает драматургию, и она едва ли не важнее импровизации как таковой. Забавно, что гитара молодого Максима Шибина то льнет к басовым интенциям, то делает дуэтные переклички с саксом, а то и выступает в роли ритм-гитары, но почти никогда не солирует совсем уж самодостаточно. Зато, как рассказал Ростоцкий, три года они искали звук гитары для каждого номера, и забивали их в память процессора, и это очень важно для него.

Алекс Ростоцкий

После фрейлекса сыграли психоделическую композицию «Майские любовники» - начало отсылает к раннему Pink Floyd, а затем все заливает солнечный киношный свет в духе итальянского или польского джаза 70-х, и снова издевательски-шпионский Pink Floyd. А потом и джазовый оммаж Мусоргскому, из «Картинок с выставки» взята, конечно, пьеса «Два еврея, богатый и бедный». Но тут как раз драматургия и потерялась, кажется. Это же разговор богатого и бедного, один властный, другой подобострастный и просящий. Ростоцкий уже играл это в альбоме «Картинки с выставки» (2009), но там был рояль. Тут роли богатого и бедного излишне перепутаны, ни саксофон, ни гитара не берутся за диалог «в образе». Так что ни самого диалога, ни конфликта не получилось, увы.

Танго «Еврейское счастье» снова отсылает к 60-70-м, но будто бы эти гитарные пиццикато рисуют аргентинские пампы, по которым идет бесконечный «Караван» Дюка Эллингтона, из которого вдруг то и дело доносятся еврейские танцевальные мелодии, как из взломанного «Моссадом» радиоприемника. И это самый красивый номер альбома, несмотря на то, что Ростоцкий признался, что ему было неловко поначалу предлагать музыкантам сыграть такую «неджазовую музыку».

Группа Алекса Ростоцкого

Пьеса «Над Витебском», посвященная Марку Шагалу, открывается рассыпчатыми перкуссиями Петра Ившина, как разваливающийся песочный пирог на тарелке. Но с утяжеляющейся бочкой вступают и остальные, и плачущий саксофон обозначает простодушную местечковость, а безладовый бас Ростоцкого с удовольствием рисует выпуклые рефлексивные остинаты с ароматными затактами. У меня никакой ассоциации с любимым Витебском так и не возникло, честно говоря, но это такой прекрасный прог-фьюжн-рок с суетливой гитарой и плаксивым саксом, что хочется слушать (да, и не стоит забывать флэшбэки с фрейлексом, то и дело всплывающие из ниоткуда, и унисоны баса с голосом Ростоцкого).

Аукцион картин Алекса Ростоцкого

После антракта и аукциона картин Алекса Ростоцкого начали с пьесы, которая родилась в Стамбуле, куда Ростоцкий «поехал слушать народных музыкантов по ночам». Это «Маленькая девочка с улицы Истикляль» (улица вроде московского Арбата в Стамбуле).

«Тут звучит всего одна нота, которая дает характер пьесе и характеризует Восток. Всего одна нота! Я хотел бы написать еще несколько пьес, в которых всего одна нота дает характер», - говорит Алекс Ростоцкий.

Что за ноту имел в виду музыкант, он не пояснил. У гитариста тут немало нот, и он явно играет по заветам Алексея Кузнецова, многословного и воздушного одновременно. Возможно, речь шла о полутоне вниз от тоники, дающем этот «восточный» привкус музыке макамы.

Олег Грымов и Максим Шибин

Дальше — больше. Двинулись в Египет, там сфинксы и фараоны. Фантазия на темы египетской музыки с доминирующим на первые сильные доли саксофоном, - и это, конечно, чистой воды фэнтези на тему «шестидневной войны». Видеоряд говорит о том, что фараоны вроде Тутанхамона, правившие всего 9 лет, с 10 до 19 лет от роду, стали культовыми легендами. Эта прекрасная пьеса, с отличным саксофонным соло, - самая джазовая на альбоме, и вполне может стать стандартом.

Да, и Сати. Была сыграна вариация на тему Gnossiennes, одного из самых известных произведений Эрика Сати. И это было первое исполнение пьесы. А затем сыграли, собственно, заглавную пьесу проекта «Евреи... Страны... Города...». Тут все темперированно, все живет и благоухает. И есть, что поиграть музыкантам, хотя это по-прежнему не очень похоже на импровизацию или даже каденцию.

Петр Ившин – барабаны

Музыканты выступили на сцене, залитой проекциями их видеоряда. Иногда это было забавно, иногда слепило им глаза. Но очевидно, что без видеоряда не было бы такого погружения хоть в иудаизм, хоть в фараонов. Отчаянно не хватило танцев — было ощущение, что серьезные большие музыканты стесняются танцулек под их музыку, хотя почему нет. Это же энергетически проецируется — зал полон, и никто не танцует. Что за старперство! Ну не подумали…

И все-таки альбом «Рогожский фрейлекс» - прекрасный альбом. Да, раздолбаи-джазмены даже не подумали залить их на стриминги, они люди другого поколения. Из 30 альбомов Ростоцкого только 3 доступны там, - черт, это адский рекорд неадеквата. Стоит поискать эту музыку. Эта музыка того стоит. Они отличные музыканты, им можно простить.

Вадим ПОНОМАРЕВ