Стоит ли особо говорить о том, с каким нетерпением каждый из нас ждёт новогодних торжеств и, понятно, новогодних ярких и нарядных мероприятий, в том числе и концертов?! Конечно, всё это и без напоминаний известно и популярно. Вот и концерт 16 января 2023 года, о котором хочется сейчас рассказать, - из этой серии. Поэтому я и в названии этих заметок уверенно вынесла знаменитую строку Александра Сергеевича Пушкина.

ГАСО им. Е. Ф. Светланова. Дирижёр Дм. Юровский.
Солистка Дарья Шувалова (сопрано).
Эрих Вольганг Корнгольд – Сюита из балета-пантомимы «Снеговик».
Н.А. Римский-Корсаков – Сюита из оперы «Снегурочка».
Первые исполнения в Москве.
П. Чайковский – Симфония № 1 («Зимние грёзы»).
КЗЧ, 16.01.2023

Программа этого отличного музыкального действа составлена умело, привлекательно многообразно, соблазнительно. Конечно, сразу хочется пойти в уютный, всеми любимый зал. Публика и наполнила его до отказа, предвкушая не только праздник, но и любуясь очень красивым убранством зала и фойе. А как изыскано была украшена рампа!...

Вот и началась Её Величество Музыка. Началась она с совсем незнакомого публике сочинения, которое, в начале прошлого века написал одиннадцатилетний австрийский мальчуган и которое, став спектаклем в Венской опере, произвело форменный фурор.

Дмитрий Юровский дирижирует РНО

Знакомство со «Снеговиком» стало, действительно праздником. Буквально с первой оркестровой фразы, элегантно предложенной очень одарённым дирижёром Дмитрием Юровским. Он не просто выдающийся мастер фразировки, но и в лучшем смысле художник, живописец, к тому же ещё и определённый любитель вальсов. Можно сказать, что по жанру «Снеговик» скорее всего, мог быть назван сюитой вальсов. Просторная пейзажная «снежная» музыка, очень красиво вводящая слушателя в намеренно тяжеловесный (от лендлера) венский вальс, богато инструментованный – умиротворённый, полный любования окружающим миром, порой торжественный… Признаться, затруднительно назвать самый привлекательный из вальсов, отдалённо напоминающих и Штрауса-сына, и Рихарда Штрауса, и Ланнера. Они, эти вальсы, все очень хороши и очень разные по настроениям: и нежные, и полётные (как пушистый лёгкий снежок), и даже не лишенные некоей нервности (очень смело и ярко сыгранной и прожитой оркестром). Вальс может быть очень тихим по звучанию. Как хороши два его плана! Он может быть и колючим, но опять таки, очень красивым. В этом «Снеговике» очень вольготно чувствуют себя все оркестровые группы, особенно привлекательные первые скрипки. Даже всегда подударные валторны здесь были почти безупречны. В общем, что хорошо, то хорошо

Хорошо в этом концерте почти всё. Дмитрий Юровский очень ёмко, образно и красиво обострил свою сюиту из «Снегурочки». Солистка Дарья Шувалова не только поёт красиво, но и в колоратуре чисто (она с самого начала и до конца сюиты поёт в образе, что, в общем-то, далеко не так часто мы слышим в концертах. Оркестрово всё очень радует гармоничностью и отличным исполнением. Правда, певице надо бы посоветовать петь колоратуры немного свободнее (я имею ввиду некую «натужность» на верхах). Отлично прозвучал хор «Прощай, Масленица», но мне показалось было многовато звука. А у Шуваловой не могу не отметить особое умение «петь колокольчиком» на верхах и двойном piano. Если уже придираться, то несколько преувеличена танцевальность в гуляньи берендеев.

Дарья Шувалова

Очень сильное впечатление оставила сцена таяния Снегурочки – «страшный» аккорд tutti и первоклассная динамика звукового движения. В этой сцене, как и во Вступлении и теме Мороза, - оркестр, как говориться, играл выше всяких похвал.

… И вот, наконец, симфония «Зимние грёзы». Первый шедевр молодого Чайковского. Сочинение 13-е. Хорошо, что великий классик не испугался цифры 13, которой, как известно, все побаиваются… Вот тут и пришла в полную силу она, красавица-зима!.. «Грёзы зимнею дорогой» по-хорошему завораживают, к чему, собственно, и стремился композитор. И как логично и изящно проходит главная музыкальная тема через все, по сути, оркестровые группы. Песенные мелодии органично проходят через всю симфонию, одна другой лучше. Удивительный фон движению основных тем задают виолончели (на ультра тишине, тихие, задумчивые), а их контакт с духовыми отличный.

Во второй части – царство струнных. Основная тема в развитии переходит поочерёдно на весь оркестр, становясь всё более фольклорной, виолончельно-задумчивой… Об этом надо говорить и говорить: партитура симфонии открывает перед музыкантами и дирижёром значительные творческие возможности, которыми участники концерта пользовались очень умело. Опять-таки, если говорить о самом впечатляющем в исполнении симфонии, то мне думается, то это было Скерцо – подвижное, танцевальное, игровое, виртуозное, лукавое, весёлое. Хотя… в глубине души в нём намеренно нарастает какая-то тревога. Но возвращается главная тема, она приводит простодушную народную песню, которая, ко всему ещё и вальсовая. И снова народная песня, уже другая в финале. Протяжная, особенно «нутряная». И наступает (молодец Юровский) сумасшедший финал – очень энергичный, шумный, острый, стремительный, буйный, если можно так сказать, выливающийся в подлинный праздник, о чём свидетельствует и громкий торжественный апофеоз - «красавица-зима» всерьёз и, увлекаясь, правит бал!

Наталья ЛАГИНА

Российский национальный молодёжный симфонический оркестр. Бетховен – «Эгмонт» Увертюра в трагедии Гёте; Вагнер – Увертюры к операм «Нюрнбергские мейстерзингеры», «Тангейзер»; Лист ‑ 1 и 2 фортепианные концерты.
Дирижёр Дм. Юровский. Солист Денис Мацуев.
Бисы: Мошковский – Пьеса; Пуленк – Скерцо; Мацуев – Импровизация на темы из музыки Грига к «Пер Гюнту» «Песня Сольвейг» и «В пещере горного короля».

И по сей день это произведение играется постоянно во всём мире с ошеломительным успехом. Каждое его исполнение праздник для слушателей и экзамен для музыкантов. Интерес, успех, влюблённость – можно привести много добрых и восторженных слов приветствуя в концертах этот шедевр. Почти то же должно сказать и о Втором фортепианном концерте. И так есть на самом деле. А когда за роялем такой поразительный пианист, как Денис Мацуев, трудно даже подобрать слова, чтобы охарактеризовать это исполнение.

Дмитрий Юровский

Вот такой праздник пришелся на предпоследний день нынешней осени. Практически невозможно передать, что творилось возле зала им. Чайковского, а зал был переполнен, как всегда бывает на концертах Мацуева. И то, что перед Листом молодой молодёжный оркестр сыграл вагнеровскую увертюру к «Тангейзеру», ещё больше подогрело ожидания слушателей. Но, сожалению, не могу сказать, что Вагнер был идеально хорош. Буквально на втором такте киксанула валторна, но, к счастью, её быстро прикрыли струнные. Энергичное движение оркестра, особенно умных виолончелей, подхваченное всеми струнными, соединившимися с очень хорошо ведущей главную тему трубой чётко вошли в заданное автором и дирижёром движение, и увертюра обрела свой классический ход. Сразу же хочу сказать, что самого большого по точности движения ритма задали красивые, выразительные, очень корректные руки дирижёра. Оркестр по сути на протяжение всего концерта следил тщательно и увлечённо за этими руками, ведущими слушателей в мир прекрасной музыки. О красоте рук, о пластике этих рук Дмитрия Юровского можно и должно, очень долго (я бы сказала – бесконечно) говорить, следить за всем ходом концерта, особенно отметив эпизоды мягкого, негромкого звучания (например, в обоих листовских концертах и очаровательные фрагменты piano-pianissimo. Но и в этом, (что касается всей программы) к сожалению, встречаются и крайне громкие эпизоды, которые ломают стройную форму сочинения и вызывают, скажем прямо, досаду (даже порой некую скуку). Это было, к примеру, в «Мейстерзингерах» и в начале Второго концерта. Но тут же надо особо отметить дуэты виолончелей и контрабасов, звук которых совершенно покоряет и поразительно тонко и ёмко рождается «поющими» руками дирижёра.

Фото концерта

Если бы не досадные киксы, можно было бы с полным основанием говорить об отлично звучащем всем оркестром. Но хоть они и есть, хорошего, всё-таки, было куда больше, и это радует. Во Втором концерте покоряют хрупкие, трепещущие скрипки, которым ненавязчиво помогают флейты, играя очень слаженно, но (нельзя не заметить) но порой просто немыслимо громко. Понятно, что у автора (я имею ввиду Листа) звук, как правило, в мощных, бравурных, маршевых эпизодах всегда большой. Тут важно найти точное сочетание исполнения громко и тихо. С Бетховеном не поспоришь, да и надо бы? Вот, скажем, эпизод удивительной красоты: треугольник, литавры, бубен и малый барабан в «Эгмонте». Шикарно!

А в Концертах настоящее обаяние вызывают «качели» - очень громкого и очень тихого – тут оркестр и солист абсолютно солидарны. Эти невероятные перле и прочие виртуозные пассажи у Мацуева! – вряд ли с ходу найдёшь такие же. Вообще, пианизм Мацуева неподражаем, и нынешний концерт в очередной раз подтвердили его. И всё-таки хорошо бы иногда играть с меньшим напором, а то и без того мощные первые фразы Первого концерта Листа так громыхнули, что ой-ой-ой! Конечно, мне могут сказать: «Зачем заниматься мелочами, когда блестяще играет блестящий пианист, гордость русской пианистической школы признанной и прославленной во всём мире. Может быть и не надо писать об этих мелочах?. Но, думается, что именно потому, что Денис Мацуев так убедительно хорош, к нему надо предъявлять максимум требований, а этому, между прочим, и он сам от себя требует.

Денис Мацуев

Оба листовских шедевра окончательно покорили зал. Но не меньше покорила мацуевская щедрость, когда он начал играть бисы. Бисы – один другого лучше, ярче, по-хорошему яростнее, по-хорошему лиричнее, по-хорошему поразительнее в фантастическом блеске фортепианного совершенства. Это – пьеса Мошковского, «Скерцо» Пуленка, импровизация на темы «Пер Гюнта» Грига – «Песня Сольвейг» и «В пещере горного короля. Собственно, как это всегда бывает у Мацуева, каждый его концерт – своеобразное «путешествие по профессии». Судите сами: два Концерта для фортепиано с оркестром – с его техническими сложностями и эмоциональной эффектностью и глубиной; виртуозный «бисерный» этюд; буквально сумасшедшая по силе, красоте и мощи большая пьеса по музыке Грига… Уважаемо, ничего не скажешь. Что творилось в зале не передать словами. Что, впрочем, касалось и очень хорошо и ладно (в целом) игравшего оркестра (помехи легко устранимы), и мастерство талантливого маэстро. Все вместе они принесли настоящий успех всему вечеру яркой и смелой великой классики.

Наталья ЛАГИНА

Государственный академический симфонический оркестр России им. Е.Ф.  Светланова (без дирижёра)
А. Хачатурян – Концерт для фортепиано с оркестром; Сюита из балета «Гаяне»; М. Равель – Концерт № 2 для фортепиано с оркестром (для левой руки). Солист Борис Березовский. Болеро.
Концертный зал им. П.И. Чайковского, 30.10.2022.

Впрочем, так бывает всегда, когда играет выдающийся пианист Борис Березовский (который ещё и часто играет без дирижёра, как и на этот раз). На сей раз ещё и программа концерта была удивительно разнообразна и привлекательна. Два великих представителя европейской музыки – Арам Хачатурян и Морис Равель были представлены в лучших своих созданиях, которые нашли талантливого исполнителя в лице Березовского.

Действительно, что может быть контрастнее в сравнении с уникальным Равелем и не менее уникальным Хачатуряном?! Кто?... Не будем вдаваться в сравнения, обратимся к самому концерту.

Борис Березовский

...Хачатуряну было 34 года, когда он написал свой концерт и посвятил его прекрасному пианисту Льву Оборину. И вот он звучит сегодня. Со всем своим уникальным обаянием, прекрасным дыханием Востока. Березовскому вообще присуще постоянно энергичное, яркое, сверкающее движение в ведении и раскрытии очень красивой песенной темы, которую хочется слышать и слышать. Уже начальное tutti в нарядном совершенном пианизме музыканта выводит оркестр на виртуозный пассаж. А когда появляется побочная тема, когда (условно говоря) оркестр стремится (гонится?) за солистом, раздался праздничный удар барабана, - красота оркестра под «умными» пальцами солиста обрела не просто упрямое, точное место, но уступила место чему-то пасторальному, несколько нервному, вспыхнул яркий фольклорный элемент, - красота, да и только, молодец Березовский! Весь концерт очень красив и фольклорен, но не могу не сказать о том, что самое глубокое и обаятельное впечатление оставляет Andante con anima – вторая часть, грустноватая, задумчивая. Тут пианист особенно интересен и по-своему нов (мы привыкли к стремительному движению его рук по клавиатуре). Очень дружны, органичны с пианистом все струнные группы, которые оставляют лучшее впечатление при звучании «Танца девушек» и «Пробуждение и танца Айши» и «Гаяне». К сожалению, сюита из «Гаянэ» вызвала и досаду. Знаменитый «Танец с саблями» и не менее знаменитая «Лезгинка» прозвучали как-то грубо, и так немыслим громко, что, как говорится, ни в сказке сказать, ни пером написать. Но опять таки, любопытно: если в первом отделении грохот в «Лезгинке» стоял просто немыслимый, то когда после всей программы «Лезгинка», прозвучавшая на бис в исполнении солиста-ударника Владимира Терехова была превосходна и вызвала поистине сумасшедшую овацию. Что же касается ещё Хачатуряна, то в прочтении концерта можно было бы отметить некоторые неудачные и сорные элементы, несовершенные оркестровые звучания. Но я не стану этого делать, потому что, понятно, играть без дирижёра совсем непросто, а досадные помехи легко устранимы.

Зато Равель был прекрасен и у оркестра, и у солиста, и у «барабанщика». Леворучный концерт Равеля поразительно красив и поразительно труден для исполнителя. Нужен какой-то сильный, виртуозный пианизм, а этим с лихвой обладает Борис Березовский. Особенно подкупают своеобразные «морозные», далёкие и загадочные, чем-то напоминающие даже о пурге эпизоды, душевные переживaния в «прочтении» «тревожных» виолончелей. И после этого «начала» оркестра вступает задумчивая, с грустинкой, и серьезным эмоционально-философским размышлением тема с по-настоящему талантливым «руководством» оркестровых «рук». И сразу же возникает желание сказать справедливо: «Как много может сделать одна левая рука!» А марш в стиле первой части Седьмой симфонии Шостаковича? А негромкий голос арфы поддержанный струнными (особенно виолончелями?) Такая дивная музыка!

Апофеозом отличного концерта светлановцев стало «Болеро», которое всегда идёт на буквально шальном интересе и гигантском успехе, сколько бы его ни играли. Конечно, великая пьеса совсем не из лёгких, и для оркестров почти всегда становится своеобразным экзаменом на мастерство. Так и в этом исполнении, в зале Чайковского. Правда, в самом начале прославленной пьесы был случайный «всхлип» валторны, которая позже, в пятом прохождении крупно (слава Богу, недолго!) «ошиблась» (назовём это так). А к оркестру нельзя не предъявить претензии в том, что он порой звучал слишком громко. Главная тема, как и написано в партитуре, прозвучала (чётко и емко размеренно) в ходе произведения восемь раз, но нередко хотелось попросить, чтобы играли чуть потише, но…

Надо отдельно с лучшими словами похвалы сказать о солисте «Болеро» - ударнике Владимире Терехове, том самом кто в бисе реабилитировал «Лезгинку» Хачатуряна. Исполнение Терехова было блестящим, иного слова и не подберешь. Да и надо ли подбирать? Надо радоваться, что классическая музыка так бесконечно прекрасна. Прекрасна как мир…

Наталья ЛАГИНА

Что именно? А вот что. По сути вся произведения, составляющие программу, так или иначе, были созданы в преддверии или в начале Первой мировой войны. И кто-то из восторженных слушателей-профессионалов на премьере произнёс, а за ним стали произносить многие: «Это очень необычная, но, бесспорно блестящая пьеса. Я бы назвал её «Танец на вулкане».

Автору этой рецензии упомянутое название много лет назад подарила видная советская музыковед Светлана Виноградова, которая вела в Московской филармонии концерты для детей. Я была среди этих детей и запомнила это, в самом деле, эффектное название пьесы Равеля – одного из самых замечательных композиторов Франции первой половины ХХ века… И вот сейчас те слова вернулись, обретя множественное число «Танцы на вулкане». Почему так? Сейчас обратимся к программе, прозвучавшей в концертном зале «Зарядье» 28 сентября 2022 года, и всё станет понятно.

ГАСО им. Е. Светланова. Дирижёр Д. Юровский

Форе – Сюита из музыки к драме Метерлинка «Пеллеас и Мелизанда»;
Пуленк – «Gloria» для сопрано, хора и оркестра – Л. Петрова, «Мастера хорового пения»;
Дебюсси – Четыре симфонических фрагмента из музыки к мистерии Д’Аннунцио «Мученичество святого Себастьяна»;
Равель «Вальс», хореографическая поэма для оркестра»

Комментарии Дм. Юровского.

Перед вступлением музыки надо привести ещё одну цитату, принадлежащую Дмитрию Юровскому в его комментариях:

«Произведения, которые мы представим, заметно отличаются друг от друга, неся на себе отпечаток личности их авторов, написаны для разных составов, включающих и симфонический оркестр, человеческие голоса. Но есть одна примета, объединяющая их в гармоническое целое, и примета это – изысканная театрализованность сюжетов».

Дмитрий Юровский

А теперь первая пьеса, вернее сюита Габриэля Форе из музыки к драме Мориса Метерлинка «Пеллеас и Мелизанда». К этой пьесе обращались несколько выдающихся французских композиторов, самое знаменитое было в опере Клода Дебюсси. Но тут у Форе возникла неожиданная жанровая связь с балетом. С балетом, впрочем, как говорил дирижёр во вступительном слове, связана вся программа. Сюита Форе – это балет, поставленный Джорджем Баланчиным в знаменитых «Драгоценностях» под титлом «Изумруды». Они и сейчас очень популярны. Мало сказать «популярны» ‑ они ошеломительно хороши, ослепительно красивы, их невероятно трудно представить обычными словами: нужны какие-то особенные. И оркестр с талантливым маэстро нашел именно те самые, которые нужны. Слова, вернее музыкальные темы, необычные внутреннюю и внешнюю театральность, особенную слаженность, динамические повороты, вокальную красоту. И, более того, так гармонично звучат все оркестровые группы, что зритель уже переполнен этой поразительной музыкой.

Все участники концерта

В шести её частях трудно назвать лучшую, ибо лучшие все. Но лично мне ближе вторая и пятая части. В предыдущих отзывах о новейших выступлениях Светлановского оркестра я уже писала о прекрасной нынешней инструментальной, вокальной, ритмической форме ГАСО. Об идеальном изяществе и элегантности звукописи. Подкупает импрессионистическое звучание, родственное, например, Клоду Моне. Оркестр очень радует своим прочтением весьма непростой именно импрессионистической и постромантической музыки, где захватывает и разность оркестрового языка, и крайне интересная лирическая динамика движения музыки. Кстати, это качество освещало всю конкретную программу, где звучит и душевное тепло, и озорство, и танец, и яркий напев, и величавость поступи, и грусть, сменяющая веселье, и наоборот (в данном случае я имею в виду «Gloria» Франсиса Пуленка). В ней особенно хороши кружевные струнные и не только они. Например, грустноватые (а то и трагические) другие поющие группы оркестра.

Очень увлекает почти ангельское четвертое явление мелодии, нерва и чувства, вводящее в исполнение женский голос – ослепительное, прозрачное, редкого обаяния высокое сопрано. Очень хороша у Любови Петровой её вокальная партия, которая так органично и тоже (простите!) ангельски сливается с хором, который, как всегда у Канторовича звучит прекрасно. Пение образное, актерское, элегантное в своём импрессионистическом прочтении напоминающее не только Клода Моне, но и Сислея, и Утрилло, и даже Ван Гога…

Любовь Петрова

Неожиданное, но сильное впечатление произвели четыре симфонические фрагменты из музыки Клода Дебюсси к мистерии на текст Габриэля Д’Аннунцио «Мученичество святого Себастьяна». Тут, мне кажется, должно говорить о мощи и красоте звучания оркестра исключительно с восклицательными знаками, потому что просто любоваться красотой и изысканностью невозможно…

Мне могут сказать: «Что же, весь концерт был на такой высоте, что восклицательные знаки в большом количестве необходимы?!» «Да!» уверенно отвечу я ( да и весь зал, который не скрывал своего восторга). И добавлю ещё одно восклицание, хотя в нём есть и некоторая спорность. Это касательно того самого «Вальса», т. е. «Танца на вулкане», что дал название рецензии-впечатлению от привлекательности всей отличной программы. А в чём спорность решения? Видите ли, выдающееся сочинение Мориса Равеля написано очень непросто. Именно потому, что действие, так сказать, развивается на «вулкане», оно и по звуковой динамике необычно, и едва ли не fff здесь привычны, однако оркестровые мощности, особенно в самом финале всё-таки, на мой взгляд, излишни, потому что обидно скрывают тонкую оркестровку, кружевную эквилибристику. Конечно, можно и так. А почему бы, собственно, нет! Повторю – ломанные, колючие, фантастические формы массовых фрагментов Равель благословил сам fff. Получилось очень ярко (может, всё-таки чуточку помпезно)… К чему придираться – Дм. Юровский умеет убеждать. И в этой программе ему всё, как всегда, всерьез удалось.

Наталья ЛАГИНА
Фото: Вера ЖУРАВЛЕВА