Программы концерта традиционно объявлено не было, что не помешало собрать аншлаг и множество спрашивающих лишний билетик перед входом в зал. Из декораций в этот раз были передвигающиеся по кругу над сценой большие экраны и световые инсталляции (концерт снимали для канала «Культура»).

Юрий Башмет

На этих экранах между номерами программы показывали заранее записанные фрагменты монологов Юрия Башмета. В первом же он пообещал множество импровизаций в этот вечер и, надо признать, полностью сдержал свое слово.

В зале Чайковского

Первая лирическая оркестровая композиция напоминала абсолютно все — и песни Эдит Пиаф, и американскую киномузыку, и даже советскую киномузыку. Судя по эклектичности, сочинить такое могли или Александр Чайковский, или его ученик Кузьма Бодров, они мастера таких дел. Но уточнить у маэстро после концерта не удалось, увы. Кстати, на сцене предстал довольно странный состав, напоминавший то ли усиленные «Солисты Москвы», то ли сильно поредевшую «Новая Россия». Духовые, например, по минимуму.

После трогательного рассказа о своих родителях Башмет продолжил фрагментом симфонии №40 Моцарта, весьма живо и эмоционально сыгранной оркестром.

Юрий Башмет

После неизбежной и не раз рассказанной истории о том, как Башмет не стал рок-музыкантом, а стал альтистом, - четвертая часть симфонии №4 Шуберта, «Трагической». Тоже безупречно по эмоциональности и виртуозности. Тут и оставшиеся духовые не подвели. Играли как в последний раз.

Юрий Башмет

«Солисты Москвы» (остальные молчали) аккуратно и выверенно сыграли «Элегию» из Серенады для струнного оркестра до-мажор Чайковского. А вот дальше снова — импровизация. Башмет сыграл на альте некую фантазию, а дальше зазвучал весьма необычно переаранжированный 24-й Каприс Никколо Паганини. С бешено ускоренным темпоритмом, с импровизациями и опеваниями, - словом, узнать его можно было, но это было непросто.

Очень неожиданно поначалу выглядел и Бах. Концерт для клавесина и струнного оркестра в стиле барокко Иоганна Себастьяна Баха №1 ре-минор — не самый очевидный выбор. Но и барокко нашлось место в этот праздничный вечер. А затем и Бах во вполне узнаваемом виде - «Воздух» из Оркестровой сюиты №3 ре-мажор. Снова «Солисты Москвы».

«Меня всегда раздражали дирижеры, пока я был солистом. Мне всегда было ясно, что дирижер не знает партитуру так, как я. Потому что для дирижера прежде всего важно? Трактовка симфонии. А если солист мало-мальски обращает на себя внимание, то работа дирижера — просто аккомпанировать ему, и все. Но такие дирижеры, как Гергиев, Федосеев, - они звучат совершенно по-другому. ...Мы много лет дружим с Гергиевым. И когда я играю как солист, а он дирижер, - я играю лучше, чем без него. И, по-моему, он то же самое делает».

Возвышенно прозвучало Allegro moderato из Восьмой «Неоконченной» симфонии Франца Шуберта.

«Меня часто спрашивают — о чем Вы мечтаете? Я отвечаю, что мечтаю о том, чтобы Чайковский, Брамс, Рахманинов, Прокофьев, Шостакович сочинили концерт для альта! А потом я подумал, что Шнитке для меня написал же гениальный концерт. Я дождался! И Софья Губайдуллина написала не менее гениальный концерт. Потом «Стикс» от Гия Канчели. И Александр Чайковский написал замечательный концерт. А Ростропович сказал мне, что я много играю современной музыки, написанной для меня. Перестанешь играть — перестанут писать. На каждые 10 написанных произведений — 3 будут талантливых, или даже 1 талантливое. И тебе надо играть их, чтобы другие композиторы продолжали сочинять. И я с ним согласен».

Увертюра к опере «Сорока-воровка» Джоакино Россини прозвучала столь празднично, что снова напомнила о дне рождения маэстро. Но Башмет совершенно не собирался повышать градус.

«Для Ростроповича я придумал тезис, что надо проснуться и жить с радостью. Я был студентом Московской консерватории, а Ростропович окончательно уезжал на Запад. Он устроил прощальный концерт с оркестром Московской консерватории, где я играл. Солировал Ростропович, большой зал консерватории. В минорной вариации Чайковского после паузы должны вступить альты. А я сидел прямо за его спиной, и видел невероятно красивые пальцы Ростроповича. Он божественно играл. Я так увлекся, что забыл вступить. Но главное, что все мои коллеги тоже не вступили, вся группа альтов! И вот этот гений поворачивается резко, смотрит прямо на меня, продолжает тянуть длинную ноту, а другим пальцем дотягивается до другой струны, и начинает играть партию за группу альтов! Я просыпаюсь, подхватываю… В общем, я думал — Сибирь. Это был 1972 год, наверное. Ну все, думаю, - исключение из консерватории, или куда там меня отправят. Но зал аплодирует, овации… Он кланяется, но проходя мимо меня, говорит: «Альты совсем заснули!». Я сижу с зеленого цвета лицом, он возвращается на поклон, и говорит мне: «Если музыку не знаешь, надо уметь считать!». В общем, он ходил 8 раз. И что-то каждый раз говорил. А потом все понял. Видимо, увидел мое лицо, мои глаза. И сказал: «Не переживай. Еще вместе поиграем! Всякое же бывает...» К восьми утра там была уже любовь. Так мы с ним лично познакомились».

Юрий Башмет

Весьма уместно прозвучала первая часть «Героической» симфонии №3 Бетховена. Как и Adagio cantabile из Первой симфонии Чайковского «Зимние грёзы». Нежно и чувственно. А как же эмоционально прозвучала первая часть Прокофьева «Ромео и Джульетта». В этот вечер музыканты звучали на голову выше, чем обычно, кажется. И переложение любимого Башметом «Стикса» Гия Канчели на оркестр без хора прозвучало жалостнее, кажется. Тоже импровизация.

Юрий Башмет

Завершался концерт видео-благожеланиями от семьи: жены, детей и внуков. Трогательно. А концерт завершало не менее трогательное Адажио из «Спартака» Арама Хачатуряна. Кстати, почти впервые на день рождения Юрия Башмета не приехал ни один иностранный артист. Все проведено силами «Новой России» и «Солистов Москвы», а также дочери Ксении Башмет. Но разве это удивительно в текущей истории?

Ксения Башмет и Юрий Башмет

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Михаил БРАЦИЛО

Поскольку я не был ни на одном прослушивании у композиторов, будучи занят, главным образом, на пианистах еще по мере возможности на дирижёрах, я не могу оценивать происходящее у композиторов, а просто изложу для наших читателей, не имеющих времени или желания копаться в интернете, сухую информацию.

Жюри на конкурсе композиции

К рассмотрению принимались никогда и нигде не исполнявшиеся и неизданные сочинения. У конкурса композиторов несколько особенностей. Первая – нет ограничений по возрасту участников. Вторая ‑ в отличие от двух других специальностей, композиторская проводится в два тура. Первый тур – отборочный. На него подано 152 заявки. Он проводился заочно и анонимно на рассмотрения присланных нот. По результатам просмотра к участию в очном туре было допущено 12 конкурсантов: Дятлов Пётр, Кипрский Эдуард, Кобекин Владимир, Ло Майшо, Макаров Александр, Оганесян Кристина, Поспелов Андрей, Сергунин Алексей, Сяо Цзиньхан, Тлеуов Александр, Фуксман Михаил, Ян Юаньфан.

Композиторский конкурс проходит в два этапа. На Первом этапе, который состоялся 20 июня в Малом зале Московской консерватории, прослушивались сочинения для фортепиано. 22, 24 и 26 июня в концертном зале Филармонии 2 прослушивались концерты для фортепиано с оркестром в сопровождении Государственного симфонического оркестра «Новая Россия».

Первый этап

20 июня

• Юаньфан Ян ‑ Солист – Юаньфан Ян
• Кристина Оганесян - Солист – Мона Хаба
• Андрей Поспелов ‑ Солист – Руслан Разгуляев
• Владимир Кобекин ‑ Солист – Владимир Кобекин
• Александр Тлеуов ‑ Солист – Яна Костина
• Цзиньхан Сяо ‑ Солист – Алексей Кудряшов
• Михаил Фуксман ‑ Солист – Софья Бугаян
• Алексей Сергунин ‑ Солист – Алексей Сергунин
• Петр Дятлов ‑ Солист – Пурыжинский Максим
• Майшо Ло ‑ Солист – Турпанов Михаил
• Александр Макаров ‑ Солист – Мечетина Екатерина
• Эдуард Кипрский ‑ Солист – Эдуард Кипрский

Второй этап

22 июня

Петр Дятлов ‑ Солист – Пурыжинский Максим
Концерт для фортепиано с оркестром (в трех частях)

Владимир Кобекин ‑ Солист – Саямов Даниил
Второй концерт для фортепиано с оркестром –

Андрей Поспелов ‑ Солист – Руслан Разгуляев
Concerto grosso

Алексей Сергунин ‑ Солист – Алексей Сергунин
Концерт для фортепиано с оркестром в двух частях

Государственный симфонический оркестр «Новая Россия»
Дирижер – Фредди Кадена

24 июня

Майшо Ло ‑ Солист – Николай Кожин
Концерт для фортепиано с оркестром № 2 до мажор. I часть

Михаил Фуксман ‑ Солист – Владимиров Тимофей
«tRanSlucency»

Цзиньхан Сяо ‑ Солист – Алексей Кудряшов
«tRanSlucency»

Александр Тлеуов ‑ Солист – Зырянова Вера
Концерт для фортепиано с оркестром

Государственный симфонический оркестр «Новая Россия»

Дирижер – Антон Шабуров

26 июня

Эдуард Кипрский – Солист – Эдуард Кипрский
Пять этюдов-картин для фортепиано с оркестром

Александр Макаров – Солист – Мечетина Екатерина
Концерт для фортепиано с оркестром

Юаньфан Ян – Солист – Юаньфан Ян
Концерт для фортепиано с оркестром № 3

Кристина Оганесян ‑ Солист – Мона Хаба
Концерт для фортепиано с оркестром

Государственный симфонический оркестр «Новая Россия»
Дирижёр – Фёдор Леднёв

«Конкурс им. П.И. Чайковского должен иметь в названии слово «Московский» и проходить по всем специальностям в Москве».

Владимир ОЙВИН

Премьеру этой хоровой оперы показали еще в 2020 году на московском фестивале Башмета. Она довольно сложна по постановке: требуется сразу несколько хоров, два контратенора, да и декорация громоздкая и не слишком мобильная. В Сочи задействовали Камерный хор МГК, Камерный хор «Нижний Новгород», Капеллу Республики Абхазия, Мужскую военную капеллу и даже Народный хор РАМ им. Гнесина.

«Сказ о Борисе и Глебе»

Кроме того, еще на премьере у меня возникли вопросы к драматургу Михаилу Дурненкову. Совершенно непонятно, на что он опирался с исторической точки зрения. О междоусобице на Руси в 1015-1019 годах не так много рукописных источников, и они все противоречат друг другу. У Дурненкова речь идет о рефлексирующем князе Ярославе (еще не Мудром), который в Вышгороде оплакивает убитых братьев Бориса и Глеба, заказчиком их убийства считая другого своего брата Святополка. Помимо того, что действия тут вообще нет, - многие историки считают именно Ярослава заказчиком убийств Бориса и Глеба, мешавших ему стать князем в Киеве, и признавших до своей смерти власть Святополка. Зачем ему тогда их убивать?

Ладно, без исторических споров можно обойтись. Но отчего вдруг хитрый и жесткий князь Ярослав в исполнении Мерзликина выглядит как сторонний наблюдатель, переживающий от доносов разных источников? Драма возникает тут всего лишь раз, когда Ярослав сначала обещает не мстить жителям Вышгорода, а потом оскаливается, и обещает задавить их непомерной данью. Не мало ли для целой оперы? Тем более, и взаимодействовать ему по сути не с кем, - есть только хоры с функцией описательства событий (подобно древнегреческим) и пара контратеноров, совмещающих образы уже убиенных Бориса и Глеба с утилитарной функцией летописца.

Андрей Мерзликин

Мерзликин остается один сам с собой, и весь спектакль отыгрывает рефлексию. И все, больше ему играть нечего. В этом ему помогает солирующий альт Башмета, по сути музыкальное альтер эго князя Ярослава. Башмет тут хорош и пронзителен, надо сказать.

Многочисленные хоры прекрасно исполнили свои партии, но разобрать хоть одно слово у рассказчиков (такова же их миссия), увы, было почти невозможно. Согласные отсутствовали чуть меньше, чем полностью. Из-за этого вряд ли много зрителей вообще смогли понять суть сюжета. Разборчивая речь была только у Мерзликина, но сюжет рассказывал не он. То же касается и обоих контратеноров — Владимира Магомадова и Олега Рябеца. В их случае ситуация осложнилась музыкальной партитурой Александра Чайковского — партии переплетаются, и без согласных слушаются обычными вокализами.

Олег Рябец, Андрей Мерзликин, Владимир Магомадов

Александр Чайковский, как водится, перескакивает из жанра в жанр. Базовой стилистикой все равно остается украинский церковный распев, но Чайковский не был бы Чайковским, если бы не вплел сюда и танго в духе Пьяццоллы, и мюзиклы, и фанк, и рок-н-ролл. Оркестр «Новая Россия» задействован в почти камерном составе, зато тут и баян, и домра, и цимбалы. Такой немного лубочный «русский» звук.

Юрий Башмет

За хореографию отвечает Пластический театр Алишера Хасанова «Мим-оркестр», они неплохо работают, но всей этой вязкой круговерти выглядят все-таки немного лишними, закрывающими отсутствие подлинной драматургической линии. Суеты много, а действия нет.

Полное название хоровой оперы - «Сказ о Борисе и Глебе, братьях их Ярославе Мудром и Святополке Окаянном, о лихих разбойниках и добром народе русском». Все перечисленное в спектакле обозначено, но крайне схематично. Возможно, если бы в роли Ярослава был оперный певец, как-то передающий рефлексии князя в эффектных драматичных оперных ариях, зрелище было бы гораздо ярче. Не в обиду прекрасному актеру Андрею Мерзликину.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Алексей МОЛЧАНОВСКИЙ

Уже не совсем корректно говорить про «фестиваль в Ярославле», поскольку концерты давно идут по всей Ярославской области, - Рыбинск, Гаврилов Ям, Тутаев и т. д. И если сцена позволяет, туда приезжают не камерные составы, а целый симфонический оркестр «Новая Россия», к примеру. Хотя основные концерты идут, конечно, в областном центре. Тут и концертная программа, и сразу две академии — духовая и барокко — с ведущими мировыми педагогами и музыкантами. Тут и школа для молодых журналистов, пишущих о культуре, и преконцерты с лекциями музыковедов. Словом, фестиваль с утра до ночи вполне себе европейского типа и уровня.

«Новая Россия» с Юрием Башметом

Гала-концерт закрытия Башмет начал с любимой им и зрителями увертюры к опере «Сорока-воровка» Джоакино Россини с довольно бойким темпом. «Новая Россия» в несколько усеченном составе (на небольшой сцене должны были еще уместиться сразу два рояля и хор) с видимым удовольствием безупречно разыграла эту увертюру. Как и последующие за нею три фрагмента из балета «Лебединое озеро» Петра Чайковского — Pas de deux, Сцена и Русский танец. Солистом стал Николай Саченко, концертмейстер и первая скрипка оркестра «Новая Россия», при этом развивающий сольное исполнительство (I премия и золотая медаль XI конкурса им. П. И. Чайковского). Саченко скромно присел на стульчик первой скрипки, и крепенько все и сыграл. Собственно, никаких каденций тут и не предусматривалось.

Николай Саченко

Сюрпризы ждали дальше. Крайне редко исполняемое в России, да и в мире, произведение — концерт для двух фортепиано с оркестром ля-бемоль минор Макса Бруха решились исполнить Ксения Башмет и Андрей Гугнин. Мало того, что Брух ассоциируется со струнными произведениями, и тональность неудобная, так и сама история Двойного концерта тяжела. Брух написал его для американских сестер-пианисток Роуз и Оттилии Сутро, и дал им эксклюзив. Те втихаря переписали его под себя примерно тысячу раз (и это не шутка), а оригинал Бруха спрятали. Только в 70-е годы на аукционе случайно удалось найти пачку с неизвестными нотами Бруха, и потом реконструировать оригинал до какой-то степени.

Ксения Башмет

Ксения Башмет и Андрей Гугнин оказались весьма педантичными в этот вечер, хотя исполнили только две части Двойного концерта из четырех. Драматичная и невероятно красивая музыка, имеющая явные отсылки к Оркестровой сюите №3 для органа. И требующая полноценной связи между пианистами, тут много унисонов и быстрых перекличек, не говоря про эмоциональные взаимосвязи. Все получилось.

Андрей Гугнин

А главной премьерой гала-концерта стал «Реквием» Кузьмы Бодрова на стихи Роберта Рождественского. Точнее, премьера прошла в январе на московском фестивале Башмета, но есть важные нюансы. Вот что говорит об этом сам композитор Кузьма Бодров:

«У Русского концертного агентства возникла идея на тексты Рождественского написать музыку. Но не петь тексты, а читать. На роль чтеца был выбран Сергей Гармаш. Это вторая редакция «Реквиема», тут появились добавления хора в нескольких частях. В январе была премьера в Москве без хора, а теперь - мировая премьера второй редакции. Писалось легко, поскольку слова очень сильные, они как заклинания. Как высеченные на скале символы. Тема будоражащая. Здесь использована тема из моей музыки к фильму «Собибор» Константина Хабенского, она сюда прекрасно вписалась, и на ту же тему. Кроме того, я писал музыку для концерта на Мамаевом кургане, компиляция военных песен с моими авторскими композициями, и она тоже тут использована в увертюре. Остальные части написаны специально для «Реквиема»».

Как сказано — так все и выглядит. В Москве действительно хора не было, а тут спела хоровая капелла «Ярославия», и сильно прибавила экспрессии всему действу. Сергей Гармаш ничего не поет, но очень здорово читает пафосный текст поэмы Роберта Рождественского «Реквием» от начала до конца (помните? «..Но зачем она им, эта слава, - мертвым?»). Сейчас поэма немного архаична, пожалуй, - но ничуть не убавила в талантливости и экспрессии. Между главками поэмы в исполнении Гармаша играет музыка Бодрова.

Сергей Гармаш и Кузьма Бодров

«Это красивая светлая музыка, грусть бывает светлой!», - сказал об этой музыке Юрий Башмет.

Увертюра и финал прописаны Бодровым основательно, что неудивительно, ибо они большей частью взяты из написанного для концерта на Мамаевом кургане опуса (включая цитату из «Журавлей» Френкеля и Гамзатова) и музыки для фильма «Собибор», соответственно. Там — и мелодии, и гармонические ходы, и параллельные тональности. Другое дело — прописанное между главками. Тут Бодров позволяет себе большей частью висеть на одной гармонии, с большим искусом прописывая многочисленные хроматические опевания, - это почти сродни минимализму, если бы не обилие партий оркестровых групп, да и хора. Возникает эффект застывания, зависания в воздухе, чего композитор и добивался, видимо. И обилие гулкой перкуссии, разумеется.

Капелла «Ярославия» вполне уверенно справилась с этими задачами. Да и для «Новой России» после Россини и особенно Бруха это выглядело скорее репетицией.

Сергей Гармаш, Юрий Башмет, Кузьма Бодров

Фестиваль под номером 13 завершен. На него не смогли приехать только турки — чудесное трио Кудси Эргюнера со своими макамами. В период пандемии это огромная удача — провести почти без потерь международный фестиваль. И ярославские чиновники уже объявили, что 14-й фестиваль точно состоится.

Вадим ПОНОМАРЕВ