Сначала были объявлены полные итоги II Международного конкурса пианистов Classic Piano. Огромных неожиданностей они не принесли, пианист Мирослав Култышев прекрасно проявил себя на всех трех этапах финала. А вот всего лишь 8 место талантливого пианиста Козиро Окадо (Франция) многих зрителей конкурса разочаровало, ему прочили попадание в тройку. Удивлены были, кажется, даже сами члены жюри.

Государственный симфонический оркестр Армении под управлением дирижера Феликса Коробова

В концертном зале отеля Jumeirah Zabeel Saray на острове Пальма Джумейра прошла мировая премьера сразу двух новых произведений композитора-резидента фестиваля InClassica Алексея Шора в исполнении Государственного симфонического оркестра Армении под управлением дирижера Феликса Коробова, и в присутствии автора. Сначала прозвучала Phoenix Fantasy для симфонического оркестра — героический эпос с тревожными духовыми и сполохами минорных гамм струнных, порою отсылающий к «Королю Артуру» Генри Перселла (знакомого многим по переоркестровке Майкла Наймана к фильму Питера Гринуэя «Повар, вор, его жена и её любовник»).

Гайк Казазян

Затем на сцене появился скрипач Гайк Казазян с премьерой Скрипичного концерта в Сm. Настолько свежего, что ноты музыканты получили чуть ли не за сутки до концерта. Лирическая сюита с почти жалобными деревянными духовыми и струнными, и при этом упругими акцентами духовых и ударных. Солирующая скрипка Казазяна поет почти вивальдиевскую лирику, то и дело взрываясь экспрессивными арпеджио на весь диапазон. В каденциях Гайк Казазян проявил себя как отменный импровизатор, выдавая прекрасные по виртуозности соло.

Дирижер Феликс Коробов

Армянский оркестр под рукой Феликса Коробова выглядел достаточно послушным и гибким. Несколько удручающее впечатление оставила разве что медная группа, где над чистотой звукоизвлечения стоит поработать. И жаль, что у Госоркестра Армении пока не находятся средств для закупки достойных инструментов для вторых скрипок и остальных вторых струнных, их качество звука оставляет желать много лучшего. Но понятно, что от музыкантов тут мало что зависит.

В Дубайской опере фестиваль продолжился концертом «Лирическая красота», на котором РНО временно попрощался с InClassica (но вернется снова к концу фестиваля). Дирижировал им Сергей Смбатян, основатель и дирижер Госоркестра Армении и Мальтийского оркестра. Начали с редко исполняемой увертюры Гайдна к опере «Армида». Российский национальный оркестр прекрасно сбалансирован, точные и уверенные указания Смбатяна приходят вовремя, взаимодействие выверено и гармонично.

Но все ждали солиста Кита Армстронга (США), прослывшего музыкальным феноменом, для исполнения Концерта №20 для фортепиано с оркестром Моцарта. Кит Армстронг, пианист британо-тайваньского происхождения, в свое время считался вундеркиндом, проехал все главные фестивали мира. Потом начал еще и дирижировать, а параллельно обучался математике, и получил степень магистра наук с отличием в Университете Пьера и Марии-Кюри в Париже по математике. Словом, универсальный человек мира.

Кит Армстронг

И вот тут начались сюрпризы. Не от Смбатяна, который до этого чуть ли не 20 (!) раз продирижировал 20-м концертом Моцарта на проходившем только что конкурсе пианистов, где этот концерт был в обязательной программе. А от вундеркинда Кита Армстронга. Он принял резко в карьер, стал играть очень уверенно и очень технично, и показалось, что мы услышим в этот вечер что-то совершенно невероятное. Пальцевая техника у Кита Армстронга действительно безупречна, но… звучит все это на выходе совершенно бездушно. Именно что математически, прости Господи. Кит раз за разом играл все эти сложнейшие виртуозные гаммы и каскады, но продолжало оставаться впечатление, будто их играет очень здорово настроенное механическое пианино. Акценты он делал ровно настолько, чтобы показать, что они есть. Не от сердца, а по графику. К тому же в целях демонстрации эмоций он то и дело менял темпоритм, оркестр чутко подстраивался под солиста, но когда это случилось уже далеко не в первый раз, то стало казаться скорее имитацией эмоций и сбоем в программе. Словом, публика услышала очень технически подкованного пианиста, но такой Моцарт — ни уму, ни сердцу.

Во втором отделении РНО под управлением Сергея Смбатяна сыграл «Симфонические танцы» Сергея Рахманинова. В первой части Смбатян взял строгое Allegro, даже чуть быстрее предписанного автором темпа 116. РНО звучал восхитительно, безупречно гармонично по всем группам, четко следуя перепадам динамики от форте до пианиссимо от Смбатяна. Духовая секция РНО звучала буквально эталонно, что крайне важно для «Симфонических танцев» с обилием мотивов именно духовых из «Золотого петушка» Римского-Корсакова.

Сергей Смбатян

Прощаясь с фестивалем, РНО показал высочайшую культуру симфонического звука, достойный итог его пребывания в Дубае и работой с самыми разными дирижерами. Экспрессивный Сергей Смбатян нашел общий язык с оркестром, и предстал гибким и чувственным дирижером.

Фестиваль InClassica организован Европейским фондом поддержки культуры, и проходит в Дубае до 26 сентября.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Евгений ЕВТЮХОВ, Алексей МОЛЧАНОВСКИЙ / Пресс-служба фестиваля InClassica

В Россию, например, Фатьма не приезжала ни разу, хотя у нее был опыт работы с Гергиевым. Но после обучения в школе Ханнса Эйслера в Берлине и обучения в Академии театра Ла Скала в Милане перед ней стали открыты все сцены. На сцене Ла Скала она исполнила роль Памины в получившей признание критиков новой постановке Моцарта «Волшебная флейта», поставленной Петером Штайном под управлением Адама Фишера. Дебют в Королевском Альберт-Холле с исполнением «Реквиема» Моцарта на BBC Proms. Концерты с Роландо Вильясоном, Хуан Диего Флоресом, Майкл Шаде и Хосе Кура…

Феликс Коробов

На сцене Дубайской оперы Фатьма Саид предстала хрупкой красавицей с огромными выразительными глазами и почти кукольным тембром голоса. Ее голос невероятно отработан, отшлифован и она точно знает, чего хочет в каждой из арий. И хотя это была фактически оперная программа из «Севильского цирюльника», «Ринальдо» и «Джанни Скикки», никак не удается избавиться от ощущения, что Фатьма — прежде всего камерная певица. У нее округлый золотистый тембр с тонкой негромкой подачей. Настолько негромкой, что главный дирижер МАМТ Феликс Коробов практически всю вокальную программу сыграл на уполовиненной от привычного громкости оркестра. Просто чтобы не забивать солистку. Духовые, у которых есть предел по минимальной силе звука, фактически задали тон всему оркестру.

Фатьма Саид начала с ученически четко исполненной арии Lascia ch'io pianga Генделя из «Ринальдо». Это плач Альмирены «Дай мне поплакать», адресованный ее похитителю Арганте, но Фатьма предпочла исполнить его в барочной манере, обращая больше внимания на мелизмы, нежели на эмоции измученной пленом женщины. Любопытно, что и дальше Фатьма Саид продолжила в том же духе. Моцартовскую арию Chi sa, chi sa qual sia она провела, тщательно сглаживая все острые углы у мятущейся героини, зато старательно пропевая все фиоритуры вящей красоты ради. Начинало складываться некое ощущение декоративности.

Однако столь же быстро оно начало разрушаться в каватине Розины Una voce poco fa из «Севильского цирюльника» Россини. Ария написана для колоратурного меццо, но сейчас ее чаще поют сопрано. В ней Розина признается во вспыхнувшей бурной любви к внезапно объявившемуся в их доме певцу (на самом деле это граф Альмавива). В привычной исторической интерпретации это довольно кокетливая и даже пикантная по-итальянски ария, ведь девушка сама говорит о своей любви. Но все не так у Фатьмы Саид. Она в силу своих традиций не может позволить себе кокетливости, заигрываний и всего такого европейского, это просто начисто чуждо ее органике. Фатьма транслирует арию как мечтательную песню о чем-то хорошем, не забывая методично демонстрировать все нужные опевания. И переходы в депрессию и сомнения, прописанные Россини, тут уже так не работают. Это не в упрек певице никоим случаем, она старается, но именно в таких ситуация культурные разрывы чрезмерно сильны, и просто не позволяют певице донести замысел композитора. То есть это не из-за ложно понятой декоративности. Уже хорошо.

Фатьма Саид

И вот Пуччини, короткая распевная и очень известная ария Лауретты O mio babbino caro из оперы «Джанни Скикки». Лауретта умоляет отца помочь выйти ей замуж за любимого, хотя у нее нет приданого. Удивительно, как тут уже все встает на свои места. И пронзительность, и жалостность, и моление появилось у певицы, явно знакомой с подобными ситуациями. И кукольность пропала! То есть чувства, вроде бы почти отсутствующие, появляются у Фатьмы, когда ей самой близка ситуация ее героинь. Вопрос выбора репертуара.

Финал своей программы Фатьма выстроила вокруг национальной музыки. Сначала она исполнила маршеобразный военизированный спич Nashid Al Quassam египетского певца и композитора Мохаммеда Абделя Вахаба (к слову, автора национального гимна ОАЭ). А затем на бис спела пронзительную любовную песню ливанского композитора Наджиба Ханкаша Aatini Al Naya Wa Ghanni в оркестровке Didier Benetti. И тут уже была бездна чувств, слез в голосе и невероятно красивых фиоритур в разных регистрах со сменой темпа.

«Фатьма пела чудесно, трепетно. Она замечательная. У нее очень большая душа, очень хорошее музыкантское нутро. И когда она поет такие вещи, это просто замечательно», - отозвался после концерта Феликс Коробов.

«Я всегда немного боюсь новых концертных залов, в которых я еще не выступала, но в этот раз эти опасения были напрасными. Мы провели великолепный концерт, и это огромная честь для меня — выступить с Российским национальным оркестром, у которого в мире музыки репутация коллектива высокого исполнительского уровня», — поделилась Фатьма Саид впечатлениями после концерта.

Певица также отметила «гибкость и музыкальность» Феликса Коробова, который занял в этот вечер место за дирижерским пультом.

Отдельно, конечно, стоит сказать про дирижерство Феликса Коробова, впервые выступавшего в этом зале и восторгавшегося акустическим кабинетом, обустроенным на сцене. Это было чистое волшебство. После РНО под дирижерской палочкой венгра Гергея Мадараша с оркестра будто стерли пыль тряпочкой. Он мигом обрел способность играть мельчайшие полутона и оттенки, оркестровые группы пришли в осознанную гармонию. Коробов твердо знает, где кому и что и как играть. И его трактовка абсолютно понятна и внятна. Это было заметно уже с моцартовской увертюры к «Свадьбе Фигаро», и далее по списку в увертюре к «Севильскому цирюльнику», прелюдии к третьему акту «Кармен».

Но полноценно все раскрылось уже в «Шахерезаде» Римского-Корсакова. РНО задышал аки многоглавый дракон, подогреваемый пластичными жестами Феликса Коробова. Он умудрился дирижировать даже зрителями, вовремя выставляя им раскрытые запрещающие ладони при попытках аплодировать меж частями. Он мыслил эпохами. Он выдвигал вперед то духовые, то струнные, то барабаны. Они были то нежны, то агрессивны. Медь РНО была просто невероятна. Фаготы слегка суховаты, но фантастически точны в орнаментах. Вдохновленная каденция кларнета. В третьей части Коробов сделал неожиданную паузу будто из затакта, чтобы подчеркнуть призрачную вальсовость. В четвертой части Коробов довел сцену бури до почти гергиевского сумасшедшего темпоритма, со всеми этими вздыбленными пассажами арф и деревянных из второй части. И закончил воздушными пианиссимо с растворением на верхах.

«Я в принципе очень люблю это произведение. Я его называю «парад солистов». И когда ты имеешь под руками такой замечательный оркестр, как РНО, это большой ансамбль замечательных солистов-музыкантов. В «Шахерезаде» нет второстепенных голосов, каждый очень значим, и важно, чтобы это была индивидуальность. И важно, чтобы это была музыкантская индивидуальность. Так что РНО как никто подходит для «Шахерезады», и огромное удовольствием с ними работать. Многие из них просто мои близкие друзья. Мне очень нравится здесь атмосфера. Она творческая, и музыканты хотят заниматься творчеством», - говорит Феликс Коробов.

Важнейшую роль в этом исполнении сыграла прекрасная скрипачка РНО Татьяна Поршнева. Именно ее солирующая первая скрипка и каденции задали тон всему звуковому ландшафту. Она безупречно и феноменально отыграла все прихотливости и ориентализмы Римского-Корсакова. Это был один из лучших концертов РНО в последние годы, порядком задравший планку перед приездом основателя оркестра Михаила Плетнева, из-за пандемии разлучившегося с оркестром чуть ли не полгода.

Любопытно, что местная публика совсем не заметила отсылок Римского-Корсакова к арабской музыке и «Сказкам о 1001 ночи». Ну, или совсем не показала этого.

Феликс Коробов подтвердил, что никаких режиссерских изменений Михалкова-Кончаловского в последнюю премьеру МАМТ «Отелло» не вносилось, но со второго показа в этом сезоне будет введен тенор Нажмиддин Мавлянов.

Пресс-конференция

А утром в Дубай опере прошла пресс-конференция, на которой выступили художественный руководитель Европейского фонда поддержки культуры Алан Киркоп, генеральный директор SAMIT Event Group Александра Митюрева, композитор-резидент фестиваля Алексей Шор, а также музыканты, которые уже в ближайшие дни выступят на фестивале: Сергей Догадин (скрипка, Россия), Кит Армстронг (фортепиано, США), Денис Кожухин (фортепиано, Россия), дирижер Феликс Коробов и др.

«Я хочу сказать большое спасибо Дубаю и этому фестивалю. Вы совершенно уникальны, потому что в тот момент, когда весь мир закрыт из- за пандемии и когда громадные театры играют для 20 зрителей, когда сокращено количество концертов по всему миру, здесь мы видим совершенно фантастическую картину количества и качества концертов. Это замечательное место, замечательный фестиваль. Я восхищен вот этой программой фестиваля, потому что это действительно значительное событие в музыкальной жизни мира», - сказал Феликс Коробов.

«Буду предельно откровенным. Мы были ограничены в сроках, и в прямом смысле перенесли то, что уже было запланировано в Мальте, в Дубай. Нас пришлось отклониться от привычного формата. В организации любого фестиваля приходится думать о балансе популярных композиций и новых произведений. Наш резидент композитор Алексей Шор презентует свой репертуар практически в полном объёме. Также мы преследуем образовательные цели, в особенности ориентируясь на то, что бы вдохновить молодое поколение. Артисты в целом свободны в выборе композиций и выдвигают свои идеи, мы в свою очередь рассматриваем предложения с учетом программы фестиваля, дабы избежать повторов. В плане местной публики, мы стараемся представить композиции легкие к восприятию, чтобы создать целевую аудиторию для классической музыки», - пояснил на пресс-конференции художественный руководитель Европейского фонда поддержки культуры Алан Киркоп.

Фестиваль InClassica организован Европейским фондом поддержки культуры.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Алексей МОЛЧАНОВСКИЙ / Пресс-служба фестиваля InClassica

Дело в том, что концерт был посвящен теме великих певцов-эмигрантов. Кроме Шаляпина и Вишневской, ведь мало кто еще для широкой публики на слуху. А тут вспомнили и Шаляпина с Вишневской, но вспомнили еще и знаменитую в свое время певицу-актрису МХТ Ольга Бакланову, и солистку Мариинки времен Шаляпина Лидию Липковскую, и солиста Большого театра частого коллегу Шаляпина по концертам Дмитрия Смирнова.

Концерт шел два часа, из которых ровно половину заняли лекции Константина Черкасова, автора и ведущего концерта, прекрасного музыкального и театрального критика, ныне работающего в системе Большого театра. Рассказы Черкасова не лишены изюминки и порою неочевидных фактов, но половину концерта… Рассказывать долго о Шаляпине или Галине Вишневской было как-то странновато. А вот про остальных героев концерта — очень полезно.

Эльмира Караханова

Идея же в том, что каждый молодой певец МОП «представляет» лучшие или любимые арии, которые пелись в свое время артистами, вынужденными эмигрировать из СССР. Сопрано Эльмира Караханова, например, спела репертуар лирико-колоратурного сопрано Лидии Липковской (1884–1958). Выбор пал вовсе не на ее коронную Джильду в «Риголетто» или Марфу в «Царской невесте», а на более «легковесный» материал. Эльмира Караханова жизнерадостно исполнила роман Аренского «Сад весь в цвету», без видимых сложностей спела все непростые фиоритуры арии Снегурочки Римского-Корсакова и восхитительно глубоко — трагическую песню П.И. Чайковского «Я ли в поле, да не травушка была». Полетно, с внятной артикуляцией, прочувствованно во всех регистрах. Прекрасное выступление Карахановой.

Арсений Яковлев

Тенор Арсений Яковлев взялся за арии, которые исполнял лирико-драматический тенор Дмитрий Смирнов (1882–1944) — Хозе в «Кармен» Бизе и Пинкертон в «Мадам Баттерфляй» Пуччини. Любопытно, что будучи уже в штате Большого, Арсений Яковлев поет там не Хозе, а Ремендадо. Арии «La fleur que tu m’avais jetee» ощутимо не хватило трагичности. Бельканто Яковлева замечательно звучит в верхнем регистре, и тембрально темнеет и загущается к низам. Ариозо Пинкертона прозвучало убедительно во всех смыслах, тут и слезинка в голосе уместна, и глиссандо ближе к коде очень чисто спето.

Алексей Кулагин

Басу Алексею Кулагину достался, разумеется, Федор Шаляпин. Которого невозможно представить без партии Базилио в «Севильском цирюльнике» Россини. Поначалу казалось, что артиста гораздо более интересует попадание в ноты, чем собственно образ Базилио. Немного формально все это звучало. Затем Кулагин попытался разогнаться, но от тяжести так и не успел избавиться — ария просто закончилась. А дальше пошли песни, которые любил Шаляпин. «Баллада» Рубинштейна прозвучала так, будто ее пел итальянец, - полетность и легкость есть, а вящей русской грусти нет, ну нет совсем. Зато песня «Благословляю вас, леса» Чайковского вдруг зазвучала ровно так, как должно. И мощь в голосе, и неизбывная грусть, и ерничество в диалогах. Густой бас, округлые ноты, ни одна согласная не пропущена. Школа Дмитрия Вдовина в действии, это слышно по всем его ученикам, в том числе всем участникам этого концерта.

Ульяна Бирюкова

Меццо-сопрано Ульяна Бирюкова пела за артистку МХТ, приму Музыкальной студии МХТ и просто красавицу Ольгу Бакланову. Во многом Владимир Немирович-­­Данченко открыл студию, будущий Стасик, ради нее. Кстати, после эмиграции Баклановой Немирович-­­Данченко нашел замену Баклановой в виде Любови Орловой, невероятно внешне похожей на нее. «Ночь» Рубинштейна оказалась просто разгоном перед блистательно спетой «Хабанерой» из оперы «Кармен», это было и страстно, и ярко, и артистично. Сложнейшая ария монолога Заремы из музыки Аренского к инсценировке поэмы «Бахчисарайский фонтан» Пушкина технически пропета прекрасно, но… Право же, стих Пушкина вполне себе живой и импульсивный. Ульяна Бирюкова смогла сделать его казенным и формальным, всего лишь формально интонируя. Да, это непросто, сама музыка Аренского тут довольно формальна, и не следует естественной речи человека. Но у артиста всегда есть возможность пожонглировать длительностями, тембром, верно расставить акценты. Пусть Аренский почему-то написал «Но я для страсти рождена» без должного ударения на «для страсти», - разве это мешает артисту поставить тут ударение? Меня всегда печалит ситуация, когда живой, да еще пушкинский слог поется так, будто артист не понимает смысла и не знает, как это произносится в живой языковой среде. Уж Дмитрий Вдовин (кстати, он был в зале) за такое ратует всегда.

Мария Мотолыгина

Сопрано Мария Мотолыгина «ответила» на концерте за великую Галину Вишневскую. Почему-то прозвучал только Пуччини. Ария Тоски «Vissi d’arte», конечно, была страшно далека от царственного трагизма в исполнении Вишневской, но ведь и задачи воспроизвести стилистику не было. Мотолыгина спела по-своему - лирично, очень романтично и с надрывом при переходе на верхушки. Ария Чио-Чио-Сан «Piangi?..» с грудными нотками и лирическим, а порою трагическим, верхним регистром вполне имеет достойный облик, и стоит ожидать скорого появления Мотолыгиной в «Мадам Баттерфляй» на сцене. Драматически все сыграно блестяще.

Дуэт Марии Мотолыгиной и Арсения Яковлева

Завершил концерт дуэт Марии Мотолыгиной и Арсения Яковлева (Галина Вишневская и Дмитрий Смирнов) из оперы «Иоланта» Чайковского. Разумеется, по причине разницы лет Вишневская никогда не пела вместе со Смирновым. И снова затыки с русским текстом. Арсений Яковлев поет так, будто не знает русского языка. Ноты те, а слова будто нерусские. А вот Мария Мотолыгина без видимого труда справляется, и интонирует безупречно. Более того, она еще и перепевает Яковлева в драматических моментах, - того просто не слышно. Обычно это грубая дуэтная ошибка, но тут слишком очевидно, что Яковлев просто сыроват еще для трагических сцен, он не чувствует их.

Все участники концерта

Отлично отработал весь концерт пианист-аккомпаниатор Михаил Коршунов, - пластично подстраивался под каждого артиста, и нигде не перебивал. Да и сам зал Дома русского зарубежья им. А. Солженицына на Таганке отчаянно хорош, оказывается, для таких камерных концертов. Небольшой, уютный, отлично оборудованный по свету и звуку. Трудно сказать, насколько он акустический, поскольку артистов подзвучивали микрофонами, но он крайне комфортен, и находится в центре недалеко от метро. Стоит следить за его афишей.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Светлана МАЛЬЦЕВА

Рамон Варгас — звезда Венской оперы, Метрополитен-опера и Ла Скала. В 1992 году нью-йоркская Метрополитен-опера пригласила тенора заменить Лучано Паваротти в опере «Лючия де Ламмермур» вместе с Джун Андерсон. В 1993-м он дебютировал в Ла Скала в роли Фентона в новой постановке «Фальстафа», осуществленной Джорджо Стрелером и Риккардо Мути. В 1994 году Варгасу досталось почетное право открыть сезон в «Мет» партией Герцога в «Риголетто». С этого времени он украшение всех главных сцен — «Метрополитен», «Ла Скала», «Ковент-Гарден», «Опера Бастилии», «Колон», «Арена ди Верона», «Реал» в Мадриде и многих других.

Рамон Варгас

Интриг в появлении Варгаса у дома-музея Чайковского было сразу две. Певцу уже 60 лет, и как же теперь звучит его голос? Кроме того, в программе значились не только привычные для Варгаса итальянские арии, но и Чайковский! Каково ему петь Ленского?

«Конечно, мне нужен педагог по русскому, я пока не очень хорошо произношу слова. Мой Ленский — не мексиканец. Мне кажется, что хотя Мексика и Россия находятся достаточно далеко друг от друга, они очень похожи. Я уже побывал здесь в доме-музее Чайковского, и получил невероятные эмоции. И погода сегодня хорошая, видимо, Чайковский благословил нас всех. Тут особенная атмосфера, и все ощущается немного по-другому. И открытая сцена мне нравится, я люблю опен-эйры. Такие концерты могут посетить больше людей, насладиться и погодой, и концертом», - рассказал перед концертом улыбчивый Рамон Варгас.

С погодой действительно повезло. Чайковский благословил. Огромная сцена полностью заполнилась составом оркестра и хора «Геликон-оперы» п/у Валерия Кирьянова. Выступать с подзвучкой, и найти верный баланс, чтобы из колонок было слышно и всех солистов, и оркестр, и хор, - непростая задача. Зато был жирный плюс, - оркестр под управлением Кирьянова уже выступал вместе с Варгасом, как выяснилось.

Валерий Кирьянов

«У нас с Рамоном Варгасом несколько лет назад был новогодний концерт в московской консерваторией. Программа была другая, он пел большую рождественскую программу с нашим оркестром, но без хора. Тот вечер остался в моей памяти незабываемо. И когда я узнал, что предстоит новая встреча с Варгасом, это вызвало большой душевный подъем у меня. И оркестр счастлив работать снова с маэстро. Мы счастливы быть с ним вместе в этом святом месте, тем более, что Рамон Варгас исполняет Чайковского на прекрасном, на мой взгляд, русском языке. Рамон приехал к нам пораньше, за несколько дней. Мы встречались с ним в «Геликон-опере» и репетировали. Сегодня на сцене только саундчек для отстройки микрофонов, чтобы был соблюден баланс между солистами, оркестром и хором. Самое важное в исполнении музыки Чайковского — передать то, что у него между нот. Не ноты, ритм и текст, а то, что находится между строк. А там ох какая глубина. И можно всю жизнь идти, искать и пытаться добраться до этой цели», - размышляет Валерий Кирьянов.

Стоит отметить, что поначалу упомянутый баланс никак не удавалось найти, но уже к середине концерта ситуация со звуком выправилась, и стало слышно все, что хотелось бы слышать. Но как же там Варгас?

Он вышел с плачем Федерико из оперы Чилеа «Арлезианка». И сразу стало понятно, что с голосом полный порядок, несмотря на возраст. Звучит полновесное бельканто, прекрасный мгновенно узнаваемый тембр и страсть. Да, сложнее переключаться между регистрами, да, голос стал чуть ниже. Но все ценное осталось при Рамоне. Он техничен, жив, убедителен. Разве что немного перебирает с вибрато, - все-таки это точечный инструмент, проводить всю партию на вибрато кажется явным перебором.

Рамон Варгас

А вот и Ленский. Сначала два дуэта «Как счастлив я» и ариозо - Варгасу в пару досталась прима «Геликона» Ирина Рейнард, Алексей Исаев пел с Ольгой Толкмит. Варгас действительно, как и заверял Кирьянов, поет по-русски очень чисто. «Я люблью тебья», - это звучало не карикатурно, а с подлинной страстью. Каждое слово понятно до каждой буквы (чего не скажешь про некоторых его русских партнеров). Ленский у Варгаса — это изнемогающий от страсти, но при этом чрезвычайно деликатный и обаятельный парень. А еще то и дело кажется, ну вот не вытянет он еще одну более высокую ноту, а он берет ее с легкостью. С верхушками у него полный порядок.

Рамон Варгас и Ирина Рейнард

В арии Каварадосси ”Recondita armonia…” Рамон Варгас был светло-печален, а в голосе появились серебристые оттенки. И с верхушками снова полный порядок — упертые, сильные, звонкие. И снова Ленский - «Куда, куда?» с прекрасным русским и итальянское бельканто. Если бы это была неаполитанская песня, никто и не удивился бы. Дуэт Рикардо и Амелии из оперы Верди «Бал-маскарад» с виртуозной Еленой Михайленко ничем не поразил, кроме разве что опять же верхних чистейших напористых нот «со слезой» у Варгаса. Больше металла в голосе, и меньше вибрато — пошло только на пользу этому сложнейшему дуэту. Дуэт Родриго и Дона Карлоса с баритоном Алексеем Исаевым сложился. Исаеву не всегда удаются лирические партии, но когда дело касается боевитости и грома с молниями, - он на месте. И его прекрасно оттенил сладко-инфернальный в этой сцене Варгас.

Проникновенно, глубоким грудным голосом спела арию Наташи из оперы «Опричник» Елена Михайленко. Невероятно поразил в этот вечер бас Алексей Тихомиров, - он пел сцену казни из «Мазепы» и Короля Рене из «Иоланты» как в последний раз. Его роскошно обработанный бас настолько насыщен суровой эмоциональностью, психологической убедительностью, и тем особенным спокойным надрывом, что мурашки по коже. Феноменальные две арии, Тихомиров был в ударе.

Бас Алексей Тихомиров

Сопрано Ольга Толкмит щербяще трогательно спела арию Иоланты с полетным звуком и светлым тембром. На высоте оказался и хор «Геликона», нигде не испортивший борозду, и оркестр, ведомый Валерием Кирьяновым. Некоторые перекосы по балансу между солистами и оркестром отнесем к техническим проблемам подзвучки на свежем воздухе.

Все участники концерта

В финале все участники концерта исполнили финал первого действия оперы «Бал-маскарад», и это было по-настоящему празднично. На бис вызвали главную звезду вечера — Рамона Варгаса. Он сначала спел под оркестр «Бесаме Мучо» с весьма неожиданным, к слову, вступлением. Это было красиво, - к тому же артист перешел с оперного на эстрадный вокал, показывая грани своего дарования. Вторым бисом стала итальянская песня Core ‘Ngrato, написанная в 1911 году специально для Энрико Карузо, но кто только с тех пор ее не пел. Варгас спел ее восхитительно нежно и страстно. Это было немножко чудо.

Солисты

А фестиваль в Клину у домика Чайковского продолжается.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Михаил БРАЦИЛО